Cамое страшное не то, что мы теперь взрослые, а то, что теперь взрослые – это мы.
теперь буду выкладывать параллельно с переводчиком. Ждите!
читать дальшеГлава 11 (часть первая)
Верховный король спасался бегством.
По крайней мере, так казалось ему самому. Большую часть утра Питер провел, наблюдая за погрузкой в повозки припасов и строительных материалов, которые надо было доставить к Аслановому кургану. Когда, наконец, все было погружено так, как хотелось старшему Пэвенси, он решил, что можно выезжать. Питер был действительно счастлив уехать на время из замка, где в последние дни была слишком напряженная атмосфера, пожить немного на свежеем воздухе в окружении тех, кого он хорошо знал и кто ему доверял, и увидеть собственными глазами, как продвигается реконструкция курагана. Он предпочитал работать рукам на строительстве, нежели сидеть в душном зале Совета и спорить с несносными лордами.
Правда, Питер чувствовал себя немного виноватым, поскольку покидал замок в нелегкое время, к тому же он забирал с собой Люси, не объяснив никому причину этого решения. Но Верховный король рассудил, что Каспиан и Сьюзен смогут справиться со всеми проблемами. Каспиан был еще молод и неопытен, а Сьюзен – слишком добра и великодушна, но вместе они составляли слаженную команду.
- Лу, мы готовы, - позвал Питер сестру, которая с серьезным выражением лица разговаривала с внимательно ее слушавшим Каспианом.
Стоявшую рядом с тельмаринским королем Сьюзен откровенно веселили те инструкции, которые ее сестра давала Каспиану, который, нахмурившись, пытался запомнить все, что ему говорила девочка, и время от времени переспрашивал и уточнял. Услышав зов Питера, Люси крепко обняла Сьюзен и Каспиана, а затем что-то вытащила из кармана широкой длинной юбки. Верховный король ухмыльнулся, поняв, что Люси собирается сделать с тельмаринцем, и подошел поближе.
- Вот, держи, - сказала маленькая королева Каспину и всучила юноше тощего трехцветного котенка (про которого они так не знали, говорящий он или нет).
Кошечка с сомнением взглянула на тельмаринца, словно сомневаясь в том, что он сможет о ней позаботиться, а затем, впившись когтями в его руку, устроилась поудобнее и заснула. Каспиан поморщился.
- Лу, ты уверена, что стоит это делать? – спросил он, поудобнее перехватывая котенка. – Я не очень-то хорошо обращаюсь с такими маленькими и хрупкими вещами. Обычно они ломаются у меня в руках.
- Раз так, то ты, наверное, не захочешь иметь детей, - пробормотал Питер, обнимая на прощание Сьюзен.
Пытаясь скрыть смех, старшая королева изобразила на лице негодование, а Каспиан, услышал, что сказал Питер, побледнел.
- Что, с ними такое тоже случается? – обеспокоенно спросил он.
Ухмыльнувшийся Верховный король фыркнул, взлетел в седло и усадил позади себя Люси.
- Считай это испытанием на прочность, приятель, - ответил Питер Каспиану. – У тебя будет меньше проблем, если ты сломаешь что-нибудь котенку моей сестры, нежели моему племяннику или племяннице.
- Он собирается сломать моего котенка? – расстроено спросила Люси. – Почему мне никто об этом не сказал?! – воскликнула она, когда их конь рванулся вперед.
- Ну, кажется, мы с тобой остались одни, - с улыбкой сказала Сьюзен Каспиану, который усмехнулся и одной рукой поднял котенка на уровень глаз.
- И она, - нервно добавил он.
Разбуженный отенок мяукнул.
* * *
Леди Герди была одета в свою лучшую амазонку и выглядела бы весьма привлекательно, если бы не косила каждый раз, когда пристально смотрела на Каспиана. Король пытался не обращать внимания на этот недостаток, как делали это все остальные, но у него это плохо получалось, и он подумал, сможет ли бальзам Люси помочь бедной девушке. Герди, которая не замечала задумчивости Каспиана, тихо ехала рядом с тельмаринским правителем.
- Чудесный день, не так ли? –после долгого молчания спросил, наконец, Каспиан не желая показаться грубым.
Герди робко взглянула на тельмаринца и опустила глаза, рассматривая гриву своего коня.
- Да, Ваше величество.
Снова повисла тишина. Каспиан с трудом сдержал желание пришпорить коня и поскакать галопом, прекрасно понимая, что кобыла Герди не сможет его догнать. Но он знал, что это будет неучтиво и что эта конная прогулка была не инициативой леди с Гальмы. К сожалению, Каспиану от этого было не легче. Они уже больше получаса гуляли в саду и большую часть этого времени молчали, лишь изредка обмениваясь любезностями. В конце концов, девушка набралась смелости и смущенно сказала:
- Я прошу прощения, Ваше величество. Я осведомлена о ваших чувствах к королеве Сьюзен. Но я послушная дочь и не могла ослушаться приказа отца отправиться с вами на прогулку.
- Будучи джентльменом, я не мог отказаться, - мрачно сказал Каспиан, и Герди покраснела.
- Мой отец все еще надеется на наш брак, - объяснила Герди, - если бы у меня был выбор, я бы не делала того, что он мне говорит.
Король печально улыбнулся.
- Я признаю, что это создает определенные неудобства королеве Сьюзен, - сказал он и, увидев, как расстроилась Герди, услышав это, остановил Дестриера, жестом попросил Герди также остановиться и взял ее за руку, затянутую в перчатку.
- Но я не держу на вас зла, леди, равно как и королева. Вы всегда были милой и приятной гостьей для нас. И, несмотря на то, что мои взгляды расходятся с мнением герцога, я всегда буду рад приветствовать вас в моем замке.
Герди расцвела при этих словах, затем покраснела и отвела глаза, когда Каспиан отпустил ее руку.
- Мне нравится у вас в гостях, - призналась Герди. – Я очень привязалась к королеве Люси. И королева Сьюзен всегда была ко мне добра.
- Да, - улыбнулся Каспиан резкой смене темы разговора и снова пустил Дестриера вперед. Герди поехала за ним. – Она настолько же великодушна, насколько красива.
- Если позволите сказать…, - начала Герди и, дождавшись согласного кивка короля, продолжила: - Ваше величество, кажется, очень любит королеву.
- Я официально ухаживаю за ней, - тихо и гордо сказал Каспиан, а затем тряхнул головой и добавил с печальной улыбкой: - Хотя, боюсь, я не столь очарователен, как она, и часто выставляю себя дураком в ее присутствии.
Втайне он ожидал, что Герди станет это отрицать, как это сделали бы большинство его подданных, но она лишь рассмеялась.
- Это одна из особенностей красивой женщины: делать неуверенными в себе даже королей, - пошутила Герди и подставила лицо нежному ветерку, который шевелил листья деревьев, мимо которых они проезжали. – Говорят, ее руки просили очень много мужчин. Невероятно очень сложно – добиться любви женщины, которую так любили. Ваше величество преуспел там, где все потерпели поражение.
- Да? – спросил тихо Каспиан скорее сам себя, нежели Герди. – Я не знаю наверняка, что чувствует королева, хотя у меня есть основания надеяться, что она относится ко мне так же, как и я к ней. Хотя, кажется, я не должен обсуждать это с вами, учитывая цель вашего приезда. Прошу прощения, если оскорбил вас, леди.
Герди снова рассмеялась, огненно-рыжий локон упал ей на лицо, и при этом девушка выглядела очень симпатичной. Она поправила волосы и сказала:
- Ваше оскорбление ничуть не больше того, что нанес вам мой отец, пытаясь склонить к замужеству со мной. Будьте благодарны, что я не последовала его особо… двусмысленным советам о том, как привлечь ваше внимание.
Каспиан был шокирован и возмущен этим обстоятельством, но Герди лишь небрежно пожала плечами.
- Мой отец любит меня, Ваше величество, - начала защищаться отца девушка. – И он никогда не заставил бы меня скомпрометировать себя. Однако, если бы такое вдруг случилось, он воспользовался бы ситуаций по максимуму.
Каспиан и его спутница выехали из сада на большую лужайку, где стояла небольшая группа гальмских рыцарей, которые тренировались, оттачивая свое мастерство.
- А чего хотите вы, леди Герди? – спросил Каспиан, пристально глядя на нее своими черными глазами, в то время как сама Герди смотрела на рыцарей.
Она так улыбнулась, услышав этот вопрос, словно ее никогда об этом прежде не спрашивали. Впрочем, так оно и было.
- Я, Ваше величество? – выдохнула Герди, потрепала свою кобылу по шее и сказала с сияющими глазами: - Я хочу читать. Учиться. Узнаться все об этой земле и ее обитателях. Я хочу увидеть то, что невозможно увидеть, сидя в тронном зале или гостиной.
Каспиан с улыбкой слушал ее полную энтузиазма речь. Раньше, когда он судил о приличиях основываясь на словах своего дяди, он несомненно счел бы желания Герди невероятными для леди ее положения. Однако в последние месяцы рядом с Каспианом находились две очень волевые и решительные особы женского пола, которые всегда делали то, что хотели, и взгляды тельмаринского короля резко изменились.
- Но мне придется стать чьей-то женой, - добавила Герди так, словно это неизбежно. – Для моего отца я ценный товар, который можно продать… по крайней мере до тех пор, пока я не стану слишком старой и некрасивой.
- Иными словами, он принудит вас к браку без права выбора мужа, - подытожил Каспиан, понимая, в этом не приходится сомневаться. Герди криво улыбнулась, и король покачал головой: - Это не та Нарния, что была когда-то. Как король я намереваюсь изменить многие вещи, вернуться к традициям и обычаям Древности. И одна из них заключается в том, что ни одна женщина и ни один мужчина не должны вступать в брак против своей воли.
- Не думаю, что отец согласится с вами, Ваше величество.
Каспиан помрачнел.
- Согласится, если я ему прикажу, - твердо сказал он. – А если нет, его кроткая дочь может остаться здесь, где ее ценят и уважают.
Герди взглянула на него и быстро отвела глаза, чтобы скрыть слезы. Со слов Сьюзен Каспиан знал, что в доме отца дочь герцога не находила одобрения и поддержки. Герди смотрела на рыцарей, и король заметил, что ее взгляд прикован к одному из них. Каспиан узнал его – это был тот самый рыцарь, который едва не победил тельмаринца на турнире. Этот рыцарь заслуживал победы, и проиграл лишь потому, что Каспиан, благодаря яду, был в тот день необычайно силен и неутомим. Король собирался как-то вознаградить рыцаря, но до сих пор у него не было на это времени. Герди так долго смотрела на гальмского рыцаря, и Каспиан, поняв кое-что, мысленно улыбнулся и сделал несколько шагов вперед, привлекая внимание своего противника по турниру. Когда тот увидел тельмарница, Каспиан махнул ему рукой, прося подъехать к ним с Герди, и рыцарь повиновался.
- Ваше величество, - молодой человек почтительно склонил голову перед Каспиан, а затем взглянул на Герди. – Леди.
- Сэр Томан, - приветствовала Герди юношу, и, хотя ее тон был вежливым и сдержанным, улыбалась она слишком радостно для девушки, которая должна была, согласно воле отца, пытаться заинтересовать Каспиана.
- Томан, могу я попросить вас об одолжении? – спросил Каспиан извиняющимся тоном. – К сожалению, у меня внезапно возникло неотложное дело, и я должен покинуть леди Герди, однако это несправедливо - лишать ее верховой прогулки, которой она наслаждается… - Каспиан не закончил предложение, проверяя, проглотит ли бравый рыцарь наживку. И тот клюнул.
- Для меня честь составить компанию леди, сир, - заявил сэр Томан, чье лицо мгновенно просветлело. – И, если мне позволено сказать, мне будет очень приятно это сделать.
- Позволено, добрый рыцарь, так что говорите, - пошутил Каспиан, разворачивая Дестриера. Изумленная Герди уставилась на тельмаринского короля. – Вы не возражаете, леди?
- Нет, сир.
- Ну, вот и замечательно. Надеюсь увидеть вас обоих позже при дворе. Хорошего дня, - с этими словами Каспиан поскакал обратно к замку, и две пары удивленных глаз смотрели ему вслед.
Довольный собой, Каспиан, скрывшись из поля зрения Герди и Томана, пришпорил Дестриера, пустив того галопом, и остановился только возле конюшни, бросив поводья груму. Каспиан взбежал по главной лестнице, перепрыгивая через две ступеньки: ему не терпелось добраться до цели. Хорнабрет назначил верховую прогулку Герди и Каспиана на то время, когда королева Сьюзен обычно пила чай, пытаясь встать между королем и королевой. Поэтому, когда Каспиан вошел в комнату старшей королевы, он увидел, что Сьюзен в одиночестве чинно сидит за столом и потягивает чай из изящной костяной чашки. Она как раз вовремя поставила ее на столик, потому что Каспиан выдернул ее из кресла и закружил по комнате.
- Каспиан! – засмеялась она. – Я думала, ты с Герди. Что ты здесь делаешь?
- Занимаюсь неотложным делом, - с улыбкой ответил тельмаринец, посадил девушку обратно в кресло и нежно ее поцеловал. – Я уже говорил сегодня Вашему высочеству, как вы мне дороги?
- Нет еще, - усмехнулась Сьюзен и обняла его за шею – Но я тебя прощаю. Что привело тебя в такое хорошее настроение?
Каспиан задумался над ответом, точнее говоря, ответами. Он был рад тому, что не был отравлен. Что он не сидел на заседании Совета, споря с раздраженными лордами. Что он в кои-то веки не находился в тени Верховного короля, который, казалось, всегда знал, что делать, даже если Каспиан был в корне с ним не согласен. Что он беспокоится о безопасности только трех Пэвенси, поскольку четвертая, в полном здравии, находилась сейчас перед его глазами. Что ему не надо больше прогуливаться с Герди. Наконец Каспиан улыбнулся и обнял королеву.
- Вы, моя королева, только вы одна.
И Сьюзен сочла этот ответ вполне удовлетворительным.
* * *
Город был пуст.
Эдмунд осмотрелся вокруг, но не увидел и намека на то, что на безлюдных улицах и в закрытых магазинчиках можно встретить хоть одну живую душу. Но больше всего юного короля смутило то, что городок, несмотря на все мрачные описания, на деле оказался не так уж плох. Яркое солнце освещало главную улицу, и путешественники видели скрытые в тени валуны на другом ее конце, рядом с выходом из города.
- Немного разочаровывает, верно? – пробормотал Трампкин, подняв бровь. – Но двадцать лет назад здесь все было по-другому.
- Как? – поинтересовался Эдмунд.
- Было большее… всего.
- Ха! Но сейчас-то здесь ничего нет, - раздраженно сказал Рипичип. – Мы трое отправились навстречу приключениям, но до сих пор самым большим нашим приключением стала драка в кабаке с горсткой тельмаринцев.
- Горсткой? – уныло покачал головой король. – Да их было не меньше тридцати, мой друг.
- Презренная горстка, - упрямо повторил Рипичип, - и ни одного гиганта. И город пуст, - мыш вздохнул. – Возможно, мне найдется, чем заняться, в замке Белой колдуньи.
- А давай ты не будешь каркать? – умоляюще попросил Эдмунд, когда они шли вниз по главной улице. – Я вполне обойдусь без лишних драк и неприятностей.
Эдмунд на всякий случай не снимал руки с эфеса меча, допуская, что город был вовсе не таким безобидным, как казалось.
- Интересно, что здесь случилось? – спросил сбитый с толку Трампкин. – Клянусь, это место было ужасно, и его населяли отвратительные существа.
- Да, оно определенно выглядит так, словно когда-то было ужасно злым, - не мог не пошутить Эдмунд, проходя мимо телеги со сломанным колесом, - или просто злобным.
- Я уже говорил, что я предпочитаю компанию королевы Люси? – проворчал Трампкин, и младший король ухмыльнулся.
Они уже почти дошли до конца города, и Эдмунд начал чувствовать облегчение. Возможно, его обитатели разбежались, когда узнали, что ведьма и вервольф не смогли оживить Белую колдунью.
- Да? И ты не будешь скучать по моей чертовски привлекательной персоне? – Эдмунд приосанился и с нарочитой гордостью посмотрел на свое отражение в почти высохшем старом фонтане.
- Неужели мне здесь не с кем сразиться? – пожаловался Рипичип. – Я не обнажал свой меч в противостоянии с врагом уже целых четыре дня!
- Тот корень вовсе не был своим врагом, - усмехнулся Эдмунд, снимая руку с эфеса. – И ты сам виноват, что споткнулся о него.
- Никогда не знаешь, кому можно доверять в эти дни… - заявил мыш, когда они вышли из города. – И я не хочу, чтобы меня застали врасплох.
Рипичип осекся и растерянно повернулся к королю.
- Сир?
- Бородки и сковородки! – Трампкин в ужасе уставился на открывшуюся его глазам картину.
А Эдмунд мрачно рассмеялся, глядя на лежавшую перед ними улицу. Ту самую, по которой они только что прошли - со сломанной повозкой, старым фонтаном и валунами в другом конце.
- Повторюсь: Рипичип, не каркай!
Мыш промолчал.
* * *
Вечернее чаепитие, с музыкой и танцами, было чудесным, но Каспиан, расположившийся в углу, не принимал участия в общем веселье и был этим вполне доволен.
Король наблюдал за Сьюзен, которая сидела в противоположном конце комнате, разговаривая с Хорнабретом, герцогом Гальмским, и Теннетом. Генерал был по обыкновению сдержан и суров и периодически оглядывал помещение, чтобы не пропустить возможную угрозу. Заметив взгляд Каспиана, Теннет коротко кивнул и вернулся к разговору с королевой. Тельмаринский король пожал плечами. Питер с трудом убедил его снять часть обязанностей с генерала, но, несмотря на это, в свое свободное время Теннет продолжал по пятам ходить за Сьюзен, словно по-прежнему был ее телохранителем. И хотя Каспиану казалось это немного странным, он был рад, что верный генерал так же заботится о безопасности королевы, как и он сам. Лично Каспиану было очень приятно оберегать королеву и следить за тем, чтобы она была счастлива.
- Она очень красивая, верно? – тихо спросил он своего спутника, который в денный момент лежал у него на коленях.
Котенок (или нарнийский котенок, будем продолжать называть его так, чтобы ни в коем случае не оскорбить) сонно мявкнул и огляделся. Каспиан осторожно повернул маленькую кошечку так, чтобы она могла видеть Сьюзен, в то время как животному, откровенно говоря, больше всего хотелось снова свернуться клубочком и продолжить спать. Король почесал котенка за ухом, и тот наклонил голову, чтобы тельмаринцу было удобнее.
- Иногда я думаю, что вся моя жизнь изменилась, когда я впервые ее увидел.
Котенок, услышав серьезный тон Каспиана, зевнул и склонил голову. Каспиан хмыкнул и снова повернул кошечку, чтобы она взглянула на Сьюзен.
- В лесу, в тот день, когда я сражался с Питером. Я посмотрел на нее… и впервые в жизни я увидел кого-то, от кого не мог отвести глаз.
Решив сделать приятное Каспиану, котенок мяукнул и пристально посмотрел на фавна, играющего на флейте слева от них. В центре зала танцевали несколько пар танцоров, включая леди Герди с одним из придворных и симпатичную гномиху Розетту с другим фавном. Каспиан уже понял, что фавны вообще любят танцевать и используют для этого каждую возможность.
- Ну, не считая, конечно, моей встречи с нарнийцами, - с улыбкой поправил себя Каспиан. Он опустил глаза вниз и увидел, что кошечка вытянула крошечную лапку в сторону фавна-музыканта. – Если ты говорящая кошка, дашь нам знать? Потому что Люси ужасно хочет это выяснить, но она не хочет на тебя давить.
Котенок решил не атаковать фавна и перевернулся на спину, подставляя Каспиану живот, что бы тот его погладил. Но, к несчастью, тельмаринец снова отвлекся.
- Иногда я думаю, что я ее люблю, - тихо сказал он, чтобы его могла услышать только кошечка, которая, хотя все еще лежала на спине, вывернула шею, чтобы поглядеть туда, куда был прикован взгляд Каспиана. – Но я ей этого не говорил: это было бы чересчур откровенно. И она до сих пор не заговаривала со мной о своих чувствах. То есть, она их демонстрировала, но никогда о них не говорила. Для такой смелой королевы, она слишком боится быть рядом со мной, полагаю. Но ведь ей прежде разбивали сердце.
Котенок с недоверием мяукнул.
- Не знаю, - ответил Каспиан любимице Люси, – это было очень давно. И вряд ли она мне об этом расскажет. (В этом отношении король был совершенно прав. Это интересная история, но я вам ее сейчас не поведаю. Может быть, потом, если кто-нибудь захочет ее услышать).
- Понимаешь, Аслан собирался отправить ее домой, - объяснил кошечке Каспиан, не отрывая взгляда от Сьюзен, которая грациозно встала с места. – Но народ хотел, чтобы Пэвенси остались. И Аслан предоставил мне возможность решить их судьбу… А я не смог допустить, чтобы Сьюзен ушла. Думаю, уже тогда какая-то часть меня была влюблена в нее. Возможно, когда-нибудь я решусь ей сказать об этом.
Котенок сонно моргнул и с опаской посмотрел на Каспиана.
- Ты думаешь, что я сумасшедший, верно? – хмыкнул тельмаринец. – Хотя это не важно: полкоролевства так думает, и все – по разным причинам. Милый котенок, я стараюсь, как могу.
Каспиан взял кошечку на руки, и та, уткнувшись в него носом, мгновенно уснула.
- Ты разговариваешь с котенком? – лукаво спросила подошедшая к ним Сьюзен.
Каспиан пожал плечами и ухмыльнулся.
- Вчера я три часа беседовал с бородавочником, - преувеличенно серьезно сказал король. – Так что не вижу ничего с странного в том, чтобы спросить мнения котенка кое о чем.
- Это означает, что Его величество наконец-то начал понимать свое королевство, - мудро сказала Сьюзен, но глаза у нее весело блестели. – Не хочет ли король потанцевать? Фавны собираются играть мою любимую еще с Древних времен мелодию.
- Ты мне позволишь? – вежливо спросил Каспиан котенка, которая в ответ впилась коготочками в руку короля, не желая терять такое теплое спальное место. Тельмаринец с сожалением вздохнул. – Мне жаль, моя королева, но я нужен здесь.
- Ничего страшного, - ответила Сьюзен, слегка тряхнув головой. – Я попрошу герцога Гальмского. Уверена, Хорнабрет мне не откажет.
- Этот мужчина до тебя не дотронется, - прорычал Каспиан, сам удивленный такой бурной реакцией. Королева рассмеялась, и ее поклонник печально улыбнулся. – Как насчет генерала? Он наверняка не будет столь дружелюбен, как герцог.
- Ты мне отказываешь? – спросила изумленная Сьюзен. – Правда?
Каспиан немного покраснел и пробормотал так тихо, чтобы его могли расслышать только королева и кошка:
- Я не умею танцевать.
- Как такое может быть? – Сьюзен не могла в это поверить. – Ты же был принцем, тебя должны были этому учить.
- Ну, мои учителя честно старались это сделать, - утвердительно кивнул Каспиан. – Но у них ничего не вышло. И ты мне слишком дорога, чтобы, танцуя с тобой, подвергать тебя унижению. Даже если твои ноги уцелеют, твоя гордость этого точно не переживет.
Сьюзен широко улыбнулась, потянула Каспиана за руку, и король неохотно поднялся на ноги. Кошечка вдруг обнаружила себя лежащей на кресле и решила, что так даже лучше: мебель не такая беспокойная, как люди. Монархи вышли на середину зала, где уже стояли другие танцоры, ожидающие, когда заиграют новую мелодию. Глаза всех собравшихся в комнате были прикованы с Сьюзен и Каспиану. На щеках Герди, которая поклонилась правителям Нарнии, пылал румянец, и было очевидно, что она наслаждается этим вечером.
- На нас все смотрят, - прошептал Каспиан Сьюзен, которая встала перед ним.
Раздался нежный звук флейт, и король, как и другие мужчины, поклонился своей партнерше. Уж на это он способен.
- Нет, Каспиан, - покачала головой Сьюзен и улыбнулась.
Словно повинуясь какому-то сигналу, неведомому тельмаринцу, королева присела в реверансе, то же сделали и другие дамы. Сьюзен не отрывала от Каспиана блестящих глаз.
- Тебе придется кое-что запомнить, - сказала она вполголоса, - когда я с кем-либо танцую, все смотрят только на меня.
Каспиан ни разу еще не слышал, чтобы она говорила так самодовольно, и это удивило его. Но когда королева выпрямилась, ослепительно улыбнулась и закружилась, тельмаринец понял, что она была права. Он едва вспомнил о том, что он должен двигаться в такт музыке и подойти к Сьюзен, однако он успел и шевельнуться, как королева сама приблизилась к нему, дотронулась руками до его груди и обошла его кругом. Затем она взяла его за руки, которые тут же скрестила, и вошла в кольцо его рук, позволяя Каспиану обнимать ее.
- Я не знаю этого танца, - прошептал король ей на ухо.
Сьюзен рассмеялась и выскользнула из объятий Каспиана.
- Они тоже, - игриво сказала она, снова кружась, и ее волосы взметнулись в воздух.
И это действительно было так, этот танец был не известен никому, кроме фавнов, которые знали все танцы. И поэтому Каспиан был не единственным тельмаринцем, который стоял с потерянным видом, не сводя глаз с королевы Нарнии. До того, как тельмаринцы почти полностью истребили нарнийцев, они всегда называли их дикарями, и Каспиан никогда не мог понять, почему, ведь, как оказалось, нарнийцы были не менее вежливы и цивилизованы, чем сами тельмаринцы. Но теперь, когда он смотрел на танцующую Сьюзен и слышал музыку, которая полностью захватила его, заставляя забыть обо всем, он начал понимать. Кровь, стремительно бежавшая по его венам, пульсировала в такт музыке, которая становилась все быстрее и громче. Помимо Сьюзен, только фавны продолжали танцевать, понимая, что этот танец лишь для них и для их королевы, поэтому они кружились вокруг нее, и их копыта не сделали ни единого неверного шага. Даже здесь, во дворце, в их движениях чувствовалась свобода и дикость лесов и питавшая их сила земли. А в центре этого великолепного безумия танцевала нарнийская королева – невероятно красивая, восхитительно опасная и не отрывавшая взгляда от Каспиана - которая наглядно демонстрировала, как отличаются друг от друга ее и его народы.
Никогда в жизни Каспиан еще ничего и никого не желал так страстно.
Сердце бешено стучало в груди тельмаринца, когда он сделал шаг вперед, и фавны расступились перед ним, потому что он был их королем и он и только он мог приблизиться к их королеве. Каспиан протянул руку, пытаясь коснуться Сьюзен, но она увернулась от него – вихрь темных кудрей и взвившихся алых юбок. Теперь она кружилась вокруг него точно так же, как фавны – вокруг нее, легонько дотрагиваясь до его рук и плеч, смеясь и подзадоривая поймать ее. Глаза Каспиана потемнели, и он забыл, что в комнате находится кто-то кроме них двоих. Когда музыка достигла вдруг пика, король рванулся вперед и обнял Сьюзен за талию, но ее движения были столь быстры, что он по инерции развернулся, и ему пришлось поднять королеву в воздух, чтобы она не упала. Когда он поставил ее на пол, то крепко прижал ее к себе и слегка наклонил, словно намереваясь поцеловать королеву.
- Ты действительно королева Древности… - сказал Каспиан низким от охватившего его желания голосом.
- И вы поймали меня, мой король, - многозначительно прошептала Сьюзен, щеки которой украшал яркий румянец, а грудь тяжело вздымалась.
Внезапно музыка оборвалась, и фавны мгновенно разошлись в разные стороны. Сьюзен быстро высвободилась из объятий Каспиана и присела в традиционном для окончания танца реверансе, опустив при этом глаза – словно ничего из ряда вон выходящего не произошло и они танцевали обычный тельмаринский танец. На мгновение в зале повисла тишина, а затем собравшиеся там взорвались аплодисментами, особенно шумно свой восторг выражали нарнийцы, которые были рады тому, что увидели настоящий нарнийский танец древности. Фавны знали, что этот танец означает нечто больше, чем все думали, но они были слишком вежливы, чтобы сказать что-либо по этому поводу.
- Я же сказала, что все они будут смотреть на меня, - сказала Сьюзен с легкой усмешкой, когда Каспиан предложил ей руку. Девушка вежливо кивнула. – Благодарю за танец.
С этими словами нарнийская королева быстро вышла из комнаты, сознавая, что все глазеют на них с Каспианом, который благоговейно смотрел ей вслед, – чего она и добивалась.
Котенок зевнул и снова заснул.
читать дальшеГлава 11 (часть первая)
Верховный король спасался бегством.
По крайней мере, так казалось ему самому. Большую часть утра Питер провел, наблюдая за погрузкой в повозки припасов и строительных материалов, которые надо было доставить к Аслановому кургану. Когда, наконец, все было погружено так, как хотелось старшему Пэвенси, он решил, что можно выезжать. Питер был действительно счастлив уехать на время из замка, где в последние дни была слишком напряженная атмосфера, пожить немного на свежеем воздухе в окружении тех, кого он хорошо знал и кто ему доверял, и увидеть собственными глазами, как продвигается реконструкция курагана. Он предпочитал работать рукам на строительстве, нежели сидеть в душном зале Совета и спорить с несносными лордами.
Правда, Питер чувствовал себя немного виноватым, поскольку покидал замок в нелегкое время, к тому же он забирал с собой Люси, не объяснив никому причину этого решения. Но Верховный король рассудил, что Каспиан и Сьюзен смогут справиться со всеми проблемами. Каспиан был еще молод и неопытен, а Сьюзен – слишком добра и великодушна, но вместе они составляли слаженную команду.
- Лу, мы готовы, - позвал Питер сестру, которая с серьезным выражением лица разговаривала с внимательно ее слушавшим Каспианом.
Стоявшую рядом с тельмаринским королем Сьюзен откровенно веселили те инструкции, которые ее сестра давала Каспиану, который, нахмурившись, пытался запомнить все, что ему говорила девочка, и время от времени переспрашивал и уточнял. Услышав зов Питера, Люси крепко обняла Сьюзен и Каспиана, а затем что-то вытащила из кармана широкой длинной юбки. Верховный король ухмыльнулся, поняв, что Люси собирается сделать с тельмаринцем, и подошел поближе.
- Вот, держи, - сказала маленькая королева Каспину и всучила юноше тощего трехцветного котенка (про которого они так не знали, говорящий он или нет).
Кошечка с сомнением взглянула на тельмаринца, словно сомневаясь в том, что он сможет о ней позаботиться, а затем, впившись когтями в его руку, устроилась поудобнее и заснула. Каспиан поморщился.
- Лу, ты уверена, что стоит это делать? – спросил он, поудобнее перехватывая котенка. – Я не очень-то хорошо обращаюсь с такими маленькими и хрупкими вещами. Обычно они ломаются у меня в руках.
- Раз так, то ты, наверное, не захочешь иметь детей, - пробормотал Питер, обнимая на прощание Сьюзен.
Пытаясь скрыть смех, старшая королева изобразила на лице негодование, а Каспиан, услышал, что сказал Питер, побледнел.
- Что, с ними такое тоже случается? – обеспокоенно спросил он.
Ухмыльнувшийся Верховный король фыркнул, взлетел в седло и усадил позади себя Люси.
- Считай это испытанием на прочность, приятель, - ответил Питер Каспиану. – У тебя будет меньше проблем, если ты сломаешь что-нибудь котенку моей сестры, нежели моему племяннику или племяннице.
- Он собирается сломать моего котенка? – расстроено спросила Люси. – Почему мне никто об этом не сказал?! – воскликнула она, когда их конь рванулся вперед.
- Ну, кажется, мы с тобой остались одни, - с улыбкой сказала Сьюзен Каспиану, который усмехнулся и одной рукой поднял котенка на уровень глаз.
- И она, - нервно добавил он.
Разбуженный отенок мяукнул.
* * *
Леди Герди была одета в свою лучшую амазонку и выглядела бы весьма привлекательно, если бы не косила каждый раз, когда пристально смотрела на Каспиана. Король пытался не обращать внимания на этот недостаток, как делали это все остальные, но у него это плохо получалось, и он подумал, сможет ли бальзам Люси помочь бедной девушке. Герди, которая не замечала задумчивости Каспиана, тихо ехала рядом с тельмаринским правителем.
- Чудесный день, не так ли? –после долгого молчания спросил, наконец, Каспиан не желая показаться грубым.
Герди робко взглянула на тельмаринца и опустила глаза, рассматривая гриву своего коня.
- Да, Ваше величество.
Снова повисла тишина. Каспиан с трудом сдержал желание пришпорить коня и поскакать галопом, прекрасно понимая, что кобыла Герди не сможет его догнать. Но он знал, что это будет неучтиво и что эта конная прогулка была не инициативой леди с Гальмы. К сожалению, Каспиану от этого было не легче. Они уже больше получаса гуляли в саду и большую часть этого времени молчали, лишь изредка обмениваясь любезностями. В конце концов, девушка набралась смелости и смущенно сказала:
- Я прошу прощения, Ваше величество. Я осведомлена о ваших чувствах к королеве Сьюзен. Но я послушная дочь и не могла ослушаться приказа отца отправиться с вами на прогулку.
- Будучи джентльменом, я не мог отказаться, - мрачно сказал Каспиан, и Герди покраснела.
- Мой отец все еще надеется на наш брак, - объяснила Герди, - если бы у меня был выбор, я бы не делала того, что он мне говорит.
Король печально улыбнулся.
- Я признаю, что это создает определенные неудобства королеве Сьюзен, - сказал он и, увидев, как расстроилась Герди, услышав это, остановил Дестриера, жестом попросил Герди также остановиться и взял ее за руку, затянутую в перчатку.
- Но я не держу на вас зла, леди, равно как и королева. Вы всегда были милой и приятной гостьей для нас. И, несмотря на то, что мои взгляды расходятся с мнением герцога, я всегда буду рад приветствовать вас в моем замке.
Герди расцвела при этих словах, затем покраснела и отвела глаза, когда Каспиан отпустил ее руку.
- Мне нравится у вас в гостях, - призналась Герди. – Я очень привязалась к королеве Люси. И королева Сьюзен всегда была ко мне добра.
- Да, - улыбнулся Каспиан резкой смене темы разговора и снова пустил Дестриера вперед. Герди поехала за ним. – Она настолько же великодушна, насколько красива.
- Если позволите сказать…, - начала Герди и, дождавшись согласного кивка короля, продолжила: - Ваше величество, кажется, очень любит королеву.
- Я официально ухаживаю за ней, - тихо и гордо сказал Каспиан, а затем тряхнул головой и добавил с печальной улыбкой: - Хотя, боюсь, я не столь очарователен, как она, и часто выставляю себя дураком в ее присутствии.
Втайне он ожидал, что Герди станет это отрицать, как это сделали бы большинство его подданных, но она лишь рассмеялась.
- Это одна из особенностей красивой женщины: делать неуверенными в себе даже королей, - пошутила Герди и подставила лицо нежному ветерку, который шевелил листья деревьев, мимо которых они проезжали. – Говорят, ее руки просили очень много мужчин. Невероятно очень сложно – добиться любви женщины, которую так любили. Ваше величество преуспел там, где все потерпели поражение.
- Да? – спросил тихо Каспиан скорее сам себя, нежели Герди. – Я не знаю наверняка, что чувствует королева, хотя у меня есть основания надеяться, что она относится ко мне так же, как и я к ней. Хотя, кажется, я не должен обсуждать это с вами, учитывая цель вашего приезда. Прошу прощения, если оскорбил вас, леди.
Герди снова рассмеялась, огненно-рыжий локон упал ей на лицо, и при этом девушка выглядела очень симпатичной. Она поправила волосы и сказала:
- Ваше оскорбление ничуть не больше того, что нанес вам мой отец, пытаясь склонить к замужеству со мной. Будьте благодарны, что я не последовала его особо… двусмысленным советам о том, как привлечь ваше внимание.
Каспиан был шокирован и возмущен этим обстоятельством, но Герди лишь небрежно пожала плечами.
- Мой отец любит меня, Ваше величество, - начала защищаться отца девушка. – И он никогда не заставил бы меня скомпрометировать себя. Однако, если бы такое вдруг случилось, он воспользовался бы ситуаций по максимуму.
Каспиан и его спутница выехали из сада на большую лужайку, где стояла небольшая группа гальмских рыцарей, которые тренировались, оттачивая свое мастерство.
- А чего хотите вы, леди Герди? – спросил Каспиан, пристально глядя на нее своими черными глазами, в то время как сама Герди смотрела на рыцарей.
Она так улыбнулась, услышав этот вопрос, словно ее никогда об этом прежде не спрашивали. Впрочем, так оно и было.
- Я, Ваше величество? – выдохнула Герди, потрепала свою кобылу по шее и сказала с сияющими глазами: - Я хочу читать. Учиться. Узнаться все об этой земле и ее обитателях. Я хочу увидеть то, что невозможно увидеть, сидя в тронном зале или гостиной.
Каспиан с улыбкой слушал ее полную энтузиазма речь. Раньше, когда он судил о приличиях основываясь на словах своего дяди, он несомненно счел бы желания Герди невероятными для леди ее положения. Однако в последние месяцы рядом с Каспианом находились две очень волевые и решительные особы женского пола, которые всегда делали то, что хотели, и взгляды тельмаринского короля резко изменились.
- Но мне придется стать чьей-то женой, - добавила Герди так, словно это неизбежно. – Для моего отца я ценный товар, который можно продать… по крайней мере до тех пор, пока я не стану слишком старой и некрасивой.
- Иными словами, он принудит вас к браку без права выбора мужа, - подытожил Каспиан, понимая, в этом не приходится сомневаться. Герди криво улыбнулась, и король покачал головой: - Это не та Нарния, что была когда-то. Как король я намереваюсь изменить многие вещи, вернуться к традициям и обычаям Древности. И одна из них заключается в том, что ни одна женщина и ни один мужчина не должны вступать в брак против своей воли.
- Не думаю, что отец согласится с вами, Ваше величество.
Каспиан помрачнел.
- Согласится, если я ему прикажу, - твердо сказал он. – А если нет, его кроткая дочь может остаться здесь, где ее ценят и уважают.
Герди взглянула на него и быстро отвела глаза, чтобы скрыть слезы. Со слов Сьюзен Каспиан знал, что в доме отца дочь герцога не находила одобрения и поддержки. Герди смотрела на рыцарей, и король заметил, что ее взгляд прикован к одному из них. Каспиан узнал его – это был тот самый рыцарь, который едва не победил тельмаринца на турнире. Этот рыцарь заслуживал победы, и проиграл лишь потому, что Каспиан, благодаря яду, был в тот день необычайно силен и неутомим. Король собирался как-то вознаградить рыцаря, но до сих пор у него не было на это времени. Герди так долго смотрела на гальмского рыцаря, и Каспиан, поняв кое-что, мысленно улыбнулся и сделал несколько шагов вперед, привлекая внимание своего противника по турниру. Когда тот увидел тельмарница, Каспиан махнул ему рукой, прося подъехать к ним с Герди, и рыцарь повиновался.
- Ваше величество, - молодой человек почтительно склонил голову перед Каспиан, а затем взглянул на Герди. – Леди.
- Сэр Томан, - приветствовала Герди юношу, и, хотя ее тон был вежливым и сдержанным, улыбалась она слишком радостно для девушки, которая должна была, согласно воле отца, пытаться заинтересовать Каспиана.
- Томан, могу я попросить вас об одолжении? – спросил Каспиан извиняющимся тоном. – К сожалению, у меня внезапно возникло неотложное дело, и я должен покинуть леди Герди, однако это несправедливо - лишать ее верховой прогулки, которой она наслаждается… - Каспиан не закончил предложение, проверяя, проглотит ли бравый рыцарь наживку. И тот клюнул.
- Для меня честь составить компанию леди, сир, - заявил сэр Томан, чье лицо мгновенно просветлело. – И, если мне позволено сказать, мне будет очень приятно это сделать.
- Позволено, добрый рыцарь, так что говорите, - пошутил Каспиан, разворачивая Дестриера. Изумленная Герди уставилась на тельмаринского короля. – Вы не возражаете, леди?
- Нет, сир.
- Ну, вот и замечательно. Надеюсь увидеть вас обоих позже при дворе. Хорошего дня, - с этими словами Каспиан поскакал обратно к замку, и две пары удивленных глаз смотрели ему вслед.
Довольный собой, Каспиан, скрывшись из поля зрения Герди и Томана, пришпорил Дестриера, пустив того галопом, и остановился только возле конюшни, бросив поводья груму. Каспиан взбежал по главной лестнице, перепрыгивая через две ступеньки: ему не терпелось добраться до цели. Хорнабрет назначил верховую прогулку Герди и Каспиана на то время, когда королева Сьюзен обычно пила чай, пытаясь встать между королем и королевой. Поэтому, когда Каспиан вошел в комнату старшей королевы, он увидел, что Сьюзен в одиночестве чинно сидит за столом и потягивает чай из изящной костяной чашки. Она как раз вовремя поставила ее на столик, потому что Каспиан выдернул ее из кресла и закружил по комнате.
- Каспиан! – засмеялась она. – Я думала, ты с Герди. Что ты здесь делаешь?
- Занимаюсь неотложным делом, - с улыбкой ответил тельмаринец, посадил девушку обратно в кресло и нежно ее поцеловал. – Я уже говорил сегодня Вашему высочеству, как вы мне дороги?
- Нет еще, - усмехнулась Сьюзен и обняла его за шею – Но я тебя прощаю. Что привело тебя в такое хорошее настроение?
Каспиан задумался над ответом, точнее говоря, ответами. Он был рад тому, что не был отравлен. Что он не сидел на заседании Совета, споря с раздраженными лордами. Что он в кои-то веки не находился в тени Верховного короля, который, казалось, всегда знал, что делать, даже если Каспиан был в корне с ним не согласен. Что он беспокоится о безопасности только трех Пэвенси, поскольку четвертая, в полном здравии, находилась сейчас перед его глазами. Что ему не надо больше прогуливаться с Герди. Наконец Каспиан улыбнулся и обнял королеву.
- Вы, моя королева, только вы одна.
И Сьюзен сочла этот ответ вполне удовлетворительным.
* * *
Город был пуст.
Эдмунд осмотрелся вокруг, но не увидел и намека на то, что на безлюдных улицах и в закрытых магазинчиках можно встретить хоть одну живую душу. Но больше всего юного короля смутило то, что городок, несмотря на все мрачные описания, на деле оказался не так уж плох. Яркое солнце освещало главную улицу, и путешественники видели скрытые в тени валуны на другом ее конце, рядом с выходом из города.
- Немного разочаровывает, верно? – пробормотал Трампкин, подняв бровь. – Но двадцать лет назад здесь все было по-другому.
- Как? – поинтересовался Эдмунд.
- Было большее… всего.
- Ха! Но сейчас-то здесь ничего нет, - раздраженно сказал Рипичип. – Мы трое отправились навстречу приключениям, но до сих пор самым большим нашим приключением стала драка в кабаке с горсткой тельмаринцев.
- Горсткой? – уныло покачал головой король. – Да их было не меньше тридцати, мой друг.
- Презренная горстка, - упрямо повторил Рипичип, - и ни одного гиганта. И город пуст, - мыш вздохнул. – Возможно, мне найдется, чем заняться, в замке Белой колдуньи.
- А давай ты не будешь каркать? – умоляюще попросил Эдмунд, когда они шли вниз по главной улице. – Я вполне обойдусь без лишних драк и неприятностей.
Эдмунд на всякий случай не снимал руки с эфеса меча, допуская, что город был вовсе не таким безобидным, как казалось.
- Интересно, что здесь случилось? – спросил сбитый с толку Трампкин. – Клянусь, это место было ужасно, и его населяли отвратительные существа.
- Да, оно определенно выглядит так, словно когда-то было ужасно злым, - не мог не пошутить Эдмунд, проходя мимо телеги со сломанным колесом, - или просто злобным.
- Я уже говорил, что я предпочитаю компанию королевы Люси? – проворчал Трампкин, и младший король ухмыльнулся.
Они уже почти дошли до конца города, и Эдмунд начал чувствовать облегчение. Возможно, его обитатели разбежались, когда узнали, что ведьма и вервольф не смогли оживить Белую колдунью.
- Да? И ты не будешь скучать по моей чертовски привлекательной персоне? – Эдмунд приосанился и с нарочитой гордостью посмотрел на свое отражение в почти высохшем старом фонтане.
- Неужели мне здесь не с кем сразиться? – пожаловался Рипичип. – Я не обнажал свой меч в противостоянии с врагом уже целых четыре дня!
- Тот корень вовсе не был своим врагом, - усмехнулся Эдмунд, снимая руку с эфеса. – И ты сам виноват, что споткнулся о него.
- Никогда не знаешь, кому можно доверять в эти дни… - заявил мыш, когда они вышли из города. – И я не хочу, чтобы меня застали врасплох.
Рипичип осекся и растерянно повернулся к королю.
- Сир?
- Бородки и сковородки! – Трампкин в ужасе уставился на открывшуюся его глазам картину.
А Эдмунд мрачно рассмеялся, глядя на лежавшую перед ними улицу. Ту самую, по которой они только что прошли - со сломанной повозкой, старым фонтаном и валунами в другом конце.
- Повторюсь: Рипичип, не каркай!
Мыш промолчал.
* * *
Вечернее чаепитие, с музыкой и танцами, было чудесным, но Каспиан, расположившийся в углу, не принимал участия в общем веселье и был этим вполне доволен.
Король наблюдал за Сьюзен, которая сидела в противоположном конце комнате, разговаривая с Хорнабретом, герцогом Гальмским, и Теннетом. Генерал был по обыкновению сдержан и суров и периодически оглядывал помещение, чтобы не пропустить возможную угрозу. Заметив взгляд Каспиана, Теннет коротко кивнул и вернулся к разговору с королевой. Тельмаринский король пожал плечами. Питер с трудом убедил его снять часть обязанностей с генерала, но, несмотря на это, в свое свободное время Теннет продолжал по пятам ходить за Сьюзен, словно по-прежнему был ее телохранителем. И хотя Каспиану казалось это немного странным, он был рад, что верный генерал так же заботится о безопасности королевы, как и он сам. Лично Каспиану было очень приятно оберегать королеву и следить за тем, чтобы она была счастлива.
- Она очень красивая, верно? – тихо спросил он своего спутника, который в денный момент лежал у него на коленях.
Котенок (или нарнийский котенок, будем продолжать называть его так, чтобы ни в коем случае не оскорбить) сонно мявкнул и огляделся. Каспиан осторожно повернул маленькую кошечку так, чтобы она могла видеть Сьюзен, в то время как животному, откровенно говоря, больше всего хотелось снова свернуться клубочком и продолжить спать. Король почесал котенка за ухом, и тот наклонил голову, чтобы тельмаринцу было удобнее.
- Иногда я думаю, что вся моя жизнь изменилась, когда я впервые ее увидел.
Котенок, услышав серьезный тон Каспиана, зевнул и склонил голову. Каспиан хмыкнул и снова повернул кошечку, чтобы она взглянула на Сьюзен.
- В лесу, в тот день, когда я сражался с Питером. Я посмотрел на нее… и впервые в жизни я увидел кого-то, от кого не мог отвести глаз.
Решив сделать приятное Каспиану, котенок мяукнул и пристально посмотрел на фавна, играющего на флейте слева от них. В центре зала танцевали несколько пар танцоров, включая леди Герди с одним из придворных и симпатичную гномиху Розетту с другим фавном. Каспиан уже понял, что фавны вообще любят танцевать и используют для этого каждую возможность.
- Ну, не считая, конечно, моей встречи с нарнийцами, - с улыбкой поправил себя Каспиан. Он опустил глаза вниз и увидел, что кошечка вытянула крошечную лапку в сторону фавна-музыканта. – Если ты говорящая кошка, дашь нам знать? Потому что Люси ужасно хочет это выяснить, но она не хочет на тебя давить.
Котенок решил не атаковать фавна и перевернулся на спину, подставляя Каспиану живот, что бы тот его погладил. Но, к несчастью, тельмаринец снова отвлекся.
- Иногда я думаю, что я ее люблю, - тихо сказал он, чтобы его могла услышать только кошечка, которая, хотя все еще лежала на спине, вывернула шею, чтобы поглядеть туда, куда был прикован взгляд Каспиана. – Но я ей этого не говорил: это было бы чересчур откровенно. И она до сих пор не заговаривала со мной о своих чувствах. То есть, она их демонстрировала, но никогда о них не говорила. Для такой смелой королевы, она слишком боится быть рядом со мной, полагаю. Но ведь ей прежде разбивали сердце.
Котенок с недоверием мяукнул.
- Не знаю, - ответил Каспиан любимице Люси, – это было очень давно. И вряд ли она мне об этом расскажет. (В этом отношении король был совершенно прав. Это интересная история, но я вам ее сейчас не поведаю. Может быть, потом, если кто-нибудь захочет ее услышать).
- Понимаешь, Аслан собирался отправить ее домой, - объяснил кошечке Каспиан, не отрывая взгляда от Сьюзен, которая грациозно встала с места. – Но народ хотел, чтобы Пэвенси остались. И Аслан предоставил мне возможность решить их судьбу… А я не смог допустить, чтобы Сьюзен ушла. Думаю, уже тогда какая-то часть меня была влюблена в нее. Возможно, когда-нибудь я решусь ей сказать об этом.
Котенок сонно моргнул и с опаской посмотрел на Каспиана.
- Ты думаешь, что я сумасшедший, верно? – хмыкнул тельмаринец. – Хотя это не важно: полкоролевства так думает, и все – по разным причинам. Милый котенок, я стараюсь, как могу.
Каспиан взял кошечку на руки, и та, уткнувшись в него носом, мгновенно уснула.
- Ты разговариваешь с котенком? – лукаво спросила подошедшая к ним Сьюзен.
Каспиан пожал плечами и ухмыльнулся.
- Вчера я три часа беседовал с бородавочником, - преувеличенно серьезно сказал король. – Так что не вижу ничего с странного в том, чтобы спросить мнения котенка кое о чем.
- Это означает, что Его величество наконец-то начал понимать свое королевство, - мудро сказала Сьюзен, но глаза у нее весело блестели. – Не хочет ли король потанцевать? Фавны собираются играть мою любимую еще с Древних времен мелодию.
- Ты мне позволишь? – вежливо спросил Каспиан котенка, которая в ответ впилась коготочками в руку короля, не желая терять такое теплое спальное место. Тельмаринец с сожалением вздохнул. – Мне жаль, моя королева, но я нужен здесь.
- Ничего страшного, - ответила Сьюзен, слегка тряхнув головой. – Я попрошу герцога Гальмского. Уверена, Хорнабрет мне не откажет.
- Этот мужчина до тебя не дотронется, - прорычал Каспиан, сам удивленный такой бурной реакцией. Королева рассмеялась, и ее поклонник печально улыбнулся. – Как насчет генерала? Он наверняка не будет столь дружелюбен, как герцог.
- Ты мне отказываешь? – спросила изумленная Сьюзен. – Правда?
Каспиан немного покраснел и пробормотал так тихо, чтобы его могли расслышать только королева и кошка:
- Я не умею танцевать.
- Как такое может быть? – Сьюзен не могла в это поверить. – Ты же был принцем, тебя должны были этому учить.
- Ну, мои учителя честно старались это сделать, - утвердительно кивнул Каспиан. – Но у них ничего не вышло. И ты мне слишком дорога, чтобы, танцуя с тобой, подвергать тебя унижению. Даже если твои ноги уцелеют, твоя гордость этого точно не переживет.
Сьюзен широко улыбнулась, потянула Каспиана за руку, и король неохотно поднялся на ноги. Кошечка вдруг обнаружила себя лежащей на кресле и решила, что так даже лучше: мебель не такая беспокойная, как люди. Монархи вышли на середину зала, где уже стояли другие танцоры, ожидающие, когда заиграют новую мелодию. Глаза всех собравшихся в комнате были прикованы с Сьюзен и Каспиану. На щеках Герди, которая поклонилась правителям Нарнии, пылал румянец, и было очевидно, что она наслаждается этим вечером.
- На нас все смотрят, - прошептал Каспиан Сьюзен, которая встала перед ним.
Раздался нежный звук флейт, и король, как и другие мужчины, поклонился своей партнерше. Уж на это он способен.
- Нет, Каспиан, - покачала головой Сьюзен и улыбнулась.
Словно повинуясь какому-то сигналу, неведомому тельмаринцу, королева присела в реверансе, то же сделали и другие дамы. Сьюзен не отрывала от Каспиана блестящих глаз.
- Тебе придется кое-что запомнить, - сказала она вполголоса, - когда я с кем-либо танцую, все смотрят только на меня.
Каспиан ни разу еще не слышал, чтобы она говорила так самодовольно, и это удивило его. Но когда королева выпрямилась, ослепительно улыбнулась и закружилась, тельмаринец понял, что она была права. Он едва вспомнил о том, что он должен двигаться в такт музыке и подойти к Сьюзен, однако он успел и шевельнуться, как королева сама приблизилась к нему, дотронулась руками до его груди и обошла его кругом. Затем она взяла его за руки, которые тут же скрестила, и вошла в кольцо его рук, позволяя Каспиану обнимать ее.
- Я не знаю этого танца, - прошептал король ей на ухо.
Сьюзен рассмеялась и выскользнула из объятий Каспиана.
- Они тоже, - игриво сказала она, снова кружась, и ее волосы взметнулись в воздух.
И это действительно было так, этот танец был не известен никому, кроме фавнов, которые знали все танцы. И поэтому Каспиан был не единственным тельмаринцем, который стоял с потерянным видом, не сводя глаз с королевы Нарнии. До того, как тельмаринцы почти полностью истребили нарнийцев, они всегда называли их дикарями, и Каспиан никогда не мог понять, почему, ведь, как оказалось, нарнийцы были не менее вежливы и цивилизованы, чем сами тельмаринцы. Но теперь, когда он смотрел на танцующую Сьюзен и слышал музыку, которая полностью захватила его, заставляя забыть обо всем, он начал понимать. Кровь, стремительно бежавшая по его венам, пульсировала в такт музыке, которая становилась все быстрее и громче. Помимо Сьюзен, только фавны продолжали танцевать, понимая, что этот танец лишь для них и для их королевы, поэтому они кружились вокруг нее, и их копыта не сделали ни единого неверного шага. Даже здесь, во дворце, в их движениях чувствовалась свобода и дикость лесов и питавшая их сила земли. А в центре этого великолепного безумия танцевала нарнийская королева – невероятно красивая, восхитительно опасная и не отрывавшая взгляда от Каспиана - которая наглядно демонстрировала, как отличаются друг от друга ее и его народы.
Никогда в жизни Каспиан еще ничего и никого не желал так страстно.
Сердце бешено стучало в груди тельмаринца, когда он сделал шаг вперед, и фавны расступились перед ним, потому что он был их королем и он и только он мог приблизиться к их королеве. Каспиан протянул руку, пытаясь коснуться Сьюзен, но она увернулась от него – вихрь темных кудрей и взвившихся алых юбок. Теперь она кружилась вокруг него точно так же, как фавны – вокруг нее, легонько дотрагиваясь до его рук и плеч, смеясь и подзадоривая поймать ее. Глаза Каспиана потемнели, и он забыл, что в комнате находится кто-то кроме них двоих. Когда музыка достигла вдруг пика, король рванулся вперед и обнял Сьюзен за талию, но ее движения были столь быстры, что он по инерции развернулся, и ему пришлось поднять королеву в воздух, чтобы она не упала. Когда он поставил ее на пол, то крепко прижал ее к себе и слегка наклонил, словно намереваясь поцеловать королеву.
- Ты действительно королева Древности… - сказал Каспиан низким от охватившего его желания голосом.
- И вы поймали меня, мой король, - многозначительно прошептала Сьюзен, щеки которой украшал яркий румянец, а грудь тяжело вздымалась.
Внезапно музыка оборвалась, и фавны мгновенно разошлись в разные стороны. Сьюзен быстро высвободилась из объятий Каспиана и присела в традиционном для окончания танца реверансе, опустив при этом глаза – словно ничего из ряда вон выходящего не произошло и они танцевали обычный тельмаринский танец. На мгновение в зале повисла тишина, а затем собравшиеся там взорвались аплодисментами, особенно шумно свой восторг выражали нарнийцы, которые были рады тому, что увидели настоящий нарнийский танец древности. Фавны знали, что этот танец означает нечто больше, чем все думали, но они были слишком вежливы, чтобы сказать что-либо по этому поводу.
- Я же сказала, что все они будут смотреть на меня, - сказала Сьюзен с легкой усмешкой, когда Каспиан предложил ей руку. Девушка вежливо кивнула. – Благодарю за танец.
С этими словами нарнийская королева быстро вышла из комнаты, сознавая, что все глазеют на них с Каспианом, который благоговейно смотрел ей вслед, – чего она и добивалась.
Котенок зевнул и снова заснул.
@темы: Тварь из Уизерби, Фанфики
-
-
23.08.2008 в 12:18-
-
23.08.2008 в 21:42-
-
24.08.2008 в 20:31-
-
24.09.2008 в 21:18!Аламбиль!
-
-
24.09.2008 в 23:39-
-
25.09.2008 в 17:57!Аламбиль!
-
-
25.09.2008 в 18:29-
-
25.09.2008 в 20:45-
-
25.09.2008 в 20:49-
-
25.09.2008 в 21:29-
-
25.09.2008 в 21:34-
-
28.09.2008 в 17:54!Аламбиль!
-
-
29.09.2008 в 09:43-
-
29.09.2008 в 18:45!Аламбиль!
-
-
01.10.2008 в 21:55-
-
02.10.2008 в 15:16!Аламбиль!
-
-
21.01.2010 в 19:45а про битвы и политику?
или хотя бы эту помошщницу Сьюзен с Питером сведи)))))
разнообразия хочется