Фанфик. Канун Рождества

[chronics-of-Narnia]

Название: Канун Рождества
Название на языке оригинала: The Eve of Christmas Eve
Автор: Violin Ghost
Перевод: Catriona ([e-mail])
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/4348414/1/The_Eve_of_Chris...
Аннотация: каждый год в канун Рождества Эдмунд и Люси исчезают, и никто не знает, куда они уходят.
Дисклеймер: мне не принадлежит ни Нарния, ни ее герои


Я поднял голову вверх, когда тяжелая деревянная дверь открылась. Еще кто-то в тюрьме, хотя Рождество так близко? тупо подумал я, тяжело поднимаясь и дуя на окоченевшие руки.
Я оценивающе посмотрел на вошедшего. Всего лишь подросток, темноволосый и темноглазый, он не споткнулся при входе (в отличие от меня) – он вошел внутрь спокойно и невозмутимо, как будто тюрьма была каким-то пустяком. Хотя тюрьма – не совсем верное название, подумал я. Это был всего лишь небольшой домик, где держали мелких воришек - от пары дней до недели, под охраной собак.
Паренек сел напротив меня, прямо и гордо выпрямившись, хотя в комнатке, несомненно, было очень холодно – пар из его рта поднимался спиральками вверх. Я внимательно смотрел на него, а мой интерес все рос. Кто он? И что он сделал, чтобы заслужить ночь в тюрьме? Кто-то с таким чувством собственного достоинства однозначно никогда в жизни не совершал преступлений.
Но даже после такого пристального осмотра, то, что он сделал, оказалось самой большой неожиданностью – мальчик улыбнулся мне.
Я был настолько потрясен этим простым жестом, ведь за прошедшие дни я не видел ничего, кроме голода на лицах моих детей и отчаяния, сквозившего в каждом движении моей жены, что я сделал единственное, что пришло в голову – улыбнулся в ответ.

-----------------------------------------

Канун Рождества, и празднования в Кэр-Паравеле в самом разгаре. Тамнус поднимает чашку пенистой медовухи и наблюдает за роскошно одетыми парами, которые кружатся в танце в центре зала. Арки украшены ветвями падуба и омелы. Вечнозеленые дриады – самые красивые гостьи сегодняшнего праздника; красные и золотые ленточки развиваются в их золотых волосах.
Тамнус усмехается в свой бокал, когда видит королеву Сьюзен, танцующую с фавном на полголовы ее ниже – тот настолько ошеломлен своей удачей, что еле-еле успевает следить, куда ставит копыта. Король Питер весело смеется, разговаривая с Бобрами. Но где же младшие король и королева?
Каждый год в канун Рождества король Эдмунд и королева Люси исчезают, а их брат и сестра отказываются говорить, куда они ушли. Это загадка Кэр-Паравела, которую принято считать необъяснимой.
Тамнус еще не принял молчание Питера и Сьезен за ответ, но решил не настаивать. Только сегодня ночью.

-----------------------------------------

- Кто ты? - просипел я, и удивился, насколько хрипло прозвучал мой голос. Я провел в этой жалкой клетке всего день, но зимы в Нарнии холодны.
Но вместо ответа, паренек в свою очередь спросил меня:
- А ты кто? – и я понял, понял со всей точностью, что он не просто спрашивал мое имя.
У него был мягкий и спокойный голос, говорящий о его мудрости – несмотря на возраст, - как будто за то короткое время своего существования он пережил такое, чего люди не испытывают за все жизнь.
Кто я? Всего лишь бедный лесоруб, просящий немного комфорта. Преступник… Человек, который разочаровывался в жизни много раз. Неудачный муж, но… какой отец? И как только я осознал, что я на самом деле намного больше, то отбросил прочь все жалостливые мысли.
- Я Дариен. – я выбрал самый простой ответ.
- Почему ты здесь, Дариен?
Я вскинулся, но в его глазах совсем не было осуждения.
- Я украл буханку хлеба для своей семьи – я признался, к своему собственному удивлению, но, вопреки моим ожиданиям, в глазах подростка не появилось ни капли жалости, – точно так же, как прежде не было осуждения. Возможно, таким образом он ободрял меня – мне не хотелось быть человеком, достойным жалости.
- Ты мог прокормить свою семью до того, как тебя поймали?
Я начал раздражаться. Да кто он такой, чтобы задавать такие вопросы?
- А почему ты здесь? – нахмурившись, я повторил его вопрос.
Он замолчал, и молчал довольно долго. Наконец слабая, грустная улыбка озарила его лицо.
- Я здесь во имя милосердия, мастер Дариен.

-----------------------------------------

Канун Рождества, и Сьюзен танцует, наслаждаясь своим платьем и восхищенными взглядами остальных, и ей почти хочется, чтобы Эдмунд и Люси тоже были на празднике. Она точно знает, что они бы делали, если бы были здесь – Люси бы танцевала с мистером Тамнусом, смеясь над старыми воспоминаниями и страхами, а Питер уговаривал бы Эдмунда пойти потанцевать, прекрасно зная, что Эдмунд, самый лучший танцор из них всех, до смерти боится танцевальной площадки.
Но она запрещает себе хотеть этого, ведь она знает – то задание, которое они выполняют каждый год, в канун Рождества, гораздо важнее, чем взгляды, или смех, или красивые платья.

-----------------------------------------

- Давай, - сказал подросток, прежде чем я смог переспросить его о его странных словах, - расскажи мне о своей семье.
Я понял, что ничего не заставит его отвлечься, поэтому ответил:
- У меня две дочери и сын, все не старше семи лет. Моя жена готовит самый вкусный тыквенный суп, отсюда и до Тархистана вы не найдете лучше! – впрочем, это было тогда, когда у нас еще была тыква, уныло подумал я.
- И они голодают. – это было утверждение, а не вопрос.
- Да, - резко сказал я. – Да и откуда взять еду, ведь никто не хочет покупать дерево у преступника. Но если бы только у меня был шанс, хотя бы один-единственный, начать все сначала – я бы смог создать новую жизнь для своей семьи. Большего я не хочу.
Он помолчал, очевидно, обдумывая мои слова, и заметил:
- То есть это не первый твой раз в тюрьме?
- Нет, это второй раз. Но в первый раз я также крал еду для своей семьи.
- И ты хочешь получить второй шанс? А что бы ты сделал, если бы у тебя был второй шанс?
Я не совсем понимал, почему я рассказываю свою историю этому странному мальчику, но что-то было в нем такое, что вызывало доверие – я как будто бы знал, что он не собирается осуждать меня.
- Я бы вложил деньги во что-нибудь, и я бы кормил своих детей и заботился о своей жене, как и должен муж, не прибегая к воровству. Я бы сделал что угодно, чтобы быть хорошим отцом и мужем. – тут я заметил отчаянные нотки в своем голосе. – Что угодно.
Я отвернулся, пытаясь успокоиться, но все равно чувствовал взгляд его непроницаемых глаз. К моему удивлению, он положил руки мне на плечи и заставил меня встать. Его ладони были теплые. Он долго смотрел на меня, пока наконец не расслабился и не улыбнулся.
- Пойдем, - сказал он.
- Пойдем? Но куда? – немного смущенно, ведь я во всем признался ему, сказал я.
И к моему изумлению, он достал ключ из кармана, открыл замок и широко распахнул дверь.
- Домой, - сказал он. Потом улыбнулся, обернувшись ко мне, и небрежно шагнул в дверь.
Немного посомневавшись, я последовал за ним в ночь, удивляясь, куда же исчезли собаки.

-----------------------------------------

Канун Рождества, и Питер желает, впрочем, как и каждый год, провести его так же, как и Эдмунд с Люси. Но его долг – присутствовать на празднествах, представляя собой всех королей и королев, тех, кто победил Зиму и вернул Рождество. Он знает, что они четверо – подтверждение того, что снова придет Весна, и Нарния все еще нуждается в этом подтверждении, несмотря на то, что Ведьма пала много лет назад.
- Давай, Питер, твоя очередь! – весело зовет Сьюзен, и внезапно он оказывается на танцевальной площадке, и они кружатся, и смеются, почти задыхаясь. Остальные улыбаются, глядя на веселую и счастливую пару.
И хотя Питеру нравится все, что происходит, и он наслаждается праздником – он все-таки хочет быть с Эдмундом и Люси, несмотря ни на что.

-----------------------------------------

- Откуда ты знаешь, где я живу? – задыхаясь, я потребовал ответа. Ночь была холодной, и я весь дрожал, но за нашу десятиминутную прогулку я осознал, что мальчик ведет меня прямо к моему дому.
Он показал на небольшой домик, и неожиданно в его глазах появилась смешинка:
- Это Западные Равнины, - просто сказал он, как будто бы его ответ все объяснял. И после этого утверждения, которое меня весьма озадачило, он тихо открыл дверь и переступил порог.
Я был поражен. Из-за открытой двери доносился смех, и запах… тыквенного супа? Я вбежал в дом, глубоко вдыхая этот запах, и теплота окружила меня. Моя жена стояла спиной ко мне, и она напевала, помешивая что-то в кастрюле, откуда и доносился этот замечательный запах. А на столе стояла самая разнообразная еда, начиная от курицы с олениной и заканчивая радужной рыбой из Кэр-Паравела. Мои дети ели с блаженным выражением на лице, а в очаге весело потрескивал огонь. Какое разительное изменение – ведь раньше, когда я приходил, меня встречали только холодные руки и холодные ноги, и пустой стол – и пустые, голодные выражения на лицах моей жены и детей.
Мои дети заметили меня и кинулись ко мне.
- Отец, отец!
Именно так я представлял себе свою жизнь – и хотя она могла быть лишь мечтой, сном, я собирался насладиться им сполна перед тем, как проснусь.
Моя жена обернулась, и любовь осветила ее глаза, когда она увидела меня.
- О, Дариен!
И она тоже кинулась ко мне, и я обнял ее, и мы все были счастливы.
Когда мы наконец наобнимались, я спросил ее:
- Что это все значит?
Тогда моя жена обернулась и кивнула в угол, и там я увидел того самого мальчика, который увел меня из тюрьмы. Он обнимал белокурую девочку с глазами, полными слез.
Я подошел к ним, и крепко сжал их руки.
- Спасибо вам. – мой голос дрогнул. – Спасибо.
Девочка вытерла слезы и сказала:
- С Рождеством, мастер Дариен.
Моя жена, которая подошла так тихо, что я и не заметил, вдруг заговорила:
- Эта… Эта леди – я понял, что она не знала имени этой девочки, точно также как и я не знал имени мальчика. – пришла с едой, и с напитками, и накрыла на стол, и помогла здесь все устроить, и рассказала нам много забавных историй. Она сказала, что сегодня ты вернешься, но я не осмеливалась ей поверить.
- В сегодняшнюю ночь никто не должен плакать, наконец-то сказал паренек, когда мы все справились с собой. – Так давайте наслаждаться праздником!
Мы все сели за стол, и возможность видеть свою семью такой счастливой приятно грела мне сердце. Если бы я только мог дать им это каждый день… Если бы только я мог…
После нашего небольшого банкета мы сидели у огня и рассказывали истории, и лица моих детей засветились, когда девочка начала рассказывать историю о четырех королях и королевах, которые пришли в Нарнию еще детьми и прогнали злую Ведьму. Я всегда был далек от королей и королев, точно так же, как равнины, на которых я жил, были далеки от Кэр-Паравела. Я смотрел на них – и они представляли собой картину, полную любви и счастья, но как только я подумал о том, что будет с ними завтра – и надежда угасла, счастье ушло.
- Мастер Дариен? – я вынырнул из своих дум и огляделся в поисках того, кто назвал мое имя. Это оказался паренек. Он сел рядом со мной и сказал, просто и серьезно:
- Я думаю, вы заслуживаете второй шанс. – и прежде чем я понял, о чем он, собственно, говорит, он вручил мне увесистый мешочек с деньгами.
Я открыл рот, чтобы возразить, но он всего лишь улыбнулся и просто сказал:
- Используйте их с умом.
Потом он встал, чтобы опуститься рядом с девочкой, которая сияла, смотря на нас.
Я почувствовал, что мои глаза закрываются, и сонно улыбнулся, увидев, что моя младшая дочь уснула, засунув пальчик в рот. Моя жена прислонилась ко мне, и я слушал тихую песню наших странных гостей:
Вот и день пришел к концу,
Посмотри на небо –
Видишь, звездочки танцуют
Там, где никто не был.
Позабудь свою печаль,
О невзгодах думать рано
И тихонько засыпай
Под колыбельную Аслана
И прежде чем я окончательно уснул, мне послышался глубокий голос, почти рык, который мягко прошептал: «Будь счастлив, дитя мое»

-----------------------------------------

Уже очень поздно, но пары все еще танцуют, веселые, неутомимые. Мистер Бобр наблюдает за ними, но думает о тех двоих, которые тоже должны присутствовать, но которых никогда нет – не в канун Рождества.
Он вопросительно смотрит на Питера:
- Питер, где Эдмунд и Люси?
Питер молча созерцает зал, пока наконец, после долгого молчания, не говорит:
- Мистер Бобр, они спасают душу.