читать дальше
Глава 4.
Если бы Каспиан мог, он провел бы остаток недели в своей комнате, оплакивая ту маленькую девочку и всех остальных, погибших при пожаре. К сожалению, он был Королем и поэтому не мог себе такого позволить. Еще до того, как солнце окончательно взошло над горами, стало ясно, что они стоят на пороге той гражданской войны, о которой предупреждал лорд Теннет.
- Ваше величество, пожалуйста, пойдем со мной, быстрее, - сказал генерал, когда он наконец разыскал короля.
Каспиан, которому было о чем подумать, нашел убежище в конюшне, где он чистил Дестриера, игнорируя растерянного молодого конюха, пытавшегося помочь королю. Предыдущей ночью Каспиан не сказал ни слова никому, даже Пэвенси. Он не спал и не мог есть. А темные круги под воспаленными глазами не имели ничего общего с остатками дыма в воздухе.
- Король Каспиан, - лорд Теннет взял юного монарха на плечи. - Мой лорд, нарнийцев обвиняют в поджоге. Сами нарнийцы полагают, что их подставляют. Будет кровавая резня, если Вы ничего не сделаете.
- Что, если я не знаю, что делать, генерал? – тихое признание Каспиана заставило Теннета отступить и склонить голову.
- Мой господин…
- Правда это или нет, мне придется выступить на стороне одной половины моего народа против другой его половины. Сегодня я потеряю полкоролевства и не знаю, как это остановить. Учителя такому не учат, Теннет, - горько прошептал Каспиан.
Теннет поднял голову и встал на колени перед своим королем.
- Мой господин, если кто и может что-то сделать, так это Вы. Вы еще очень молоды, но Вы - лучший король из всех, кому я служил, включая Вашего отца, - сказал он и добавил умоляюще, - если Вы ничего не сделаете, то потеряете все королевство. Вы – единственное, что связывает нарнийцев и тельмаринцев.
Каспиан ничего не ответил, а затем с тяжелым вздохом повернулся к генералу.
- Есть поблизости кто-нибудь из Коней?
- Прошу прощения?
- Нарнийских Коней? Они не живут в конюшне. Можете найти мне одного?
- Я сейчас же это сделаю, Ваше величество.
Хотя Теннет не понимал, что на уме у Каспиана, он и не подумал усомниться в приказе: Теннету было достаточно того, что король взял себя в руки. Генералу пришлось поспрашивать кое-кого, и, в конце концов, ему помог юный кентавр, рассказав, где найти Коней. Теннет был горд тем, что выполнил поручение Каспиана и привел к нему огромного серого Коня меньше, чем за двадцать минут.
- Вожак табуна Нееха, мой король, - представил Коня Теннет с максимальной вежливостью, выученной у других нарнийцев.
Кроме того, генерала пугали размер и мощь Коня.
- Нееха, ты знаешь, что произошло? – сдавленно спросил Каспиан.
Жеребец склонил голову в знак того, что ему все известно, при этом настороженно глядя на Теннета.
- Грядут большие проблемы, Каспиан, король тельмаринцев, - ответил Нееха.
- И нарнийцев, - напомнил ему Каспиан.
Некоторое время Жеребец молчал, а затем вновь склонил голову. Очень немного Лошадей сражалось в битве при Аслановом кургане, и они медлили признавать Каспиана своим королем.
- Ваше величество.
- Ты поможешь мне остановить это, Нееха?
- Вашему величеству необходимо продемонстрировать силу, - задумчиво сказал Жеребец.
- Мне требуется твоя поддержка. Ты мне поможешь? – Каспиан встал во весь рост перед Конем, который был добрых два метра в высоту и оценивающе смотрел на короля.
Каспиан уже было решил, что Нееха ему не поможет, когда Жеребец согласно фыркнул:
- Я обещаю тебе, Каспиан, король Нарнии, следующий за Верховным Королем, что мой Табун последует за тобой.
Только когда Каспиан облегченно вздохнул, он понял, что все это время стоял, затаив дыхание.
- Хорошо. Мы должны действовать как можно быстрее.
- Тогда садись на меня, - самодовольно предложил Нееха, - ведь я – самый быстрый Конь из всех.
И когда Нееха стрелой вылетел из замка, Каспиан понял, что Конь был прав.
-------
- Ты сжег мой магазин, - проревел мужчина, потрясая кулаком перед стоявшим перед ним фавном, который смотрел на тельмаринца огромными от удивления глазами.
Пес у ног фавна зарычал. Они находились на окраине города, и вокруг них собралась большая и разозленная толпа.
- Я? Ты, тельмаринский глупец, я всю ночь носил воду, чтобы потушить пожар! – судя по тону, фавн был в ярости.
- Это все вы, нарнийцы! – закричала пожилая женщина. – С тех пор, как вы появились, все пошло наперекосяк! Вы – проклятье этой страны!
- Единственным злом здесь являются тельмаринские свиньи, которые отняли у нас Нарнию! – вступил в разговор Минотавр, чей глубокий громкий голос заставил толпу немного отступить.
- Вы – животные и дикие твари! Из-за вас погибло много тельмаринцев!
- Вы отняли у нас наши дома и наши жизни, - выкрикнул в ответ Пухлый Медведь.
- Это сделали наши предки, а не мы, - объявил тельмаринский солдат. – А вы убили моего брата у Асланова кургана, и мой дом превратился в пепел. Что еще вы у нас отнимите, чтобы удовлетворить свою жажду мести?
- Не мы подожгли город, - прокричал фавн, стараясь, чтобы толпа его поняла.
- И не мы сожгли наши собственные дома до основания! В пожаре погибли только тельмаринцы и ни одного нарнийца. Как вы это объясните?
- Мы не обязаны ничего объяснять, - взревел Минотавр.
Солдат выхватил из ножен свой меч и ударил им Минотавра. Тот взвыл от боли, и толпа позади него издала яростный вопль при виде пролившейся крови.
- За Нарнию! – воскликнул гном, вытащил меч и бросился на солдата, лишь краем уха слыша позади себя грохочущий звук.
- ДОВОЛЬНО!
Крик был таким громким, что все в разъяренной толпе его услышали, и взглянули вверх. Толпа с опаской расступилась перед гигантским Конем (а в том, что это говорящий Конь сомнений не было). Конь шел сквозь толпу не останавливаясь, и многим пришлось поспешно отступать в сторону, чтобы не попасть под его копыта. На спине Коня – неоседланного и без уздечки – сидел король Каспиан, и его темные волосы развивались по ветру, когда Конь встал на дыбы и принялся быть копытами, расчищая место вокруг себя.
- Сложите оружие! – приказал Каспиан.
Солдат и гном пристально на него посмотрели.
- НЕМЕДЛЕННО!
Жеребец заржал и прыгнул на гнома, ударив его копытами по руке. Гном вскрикнул от боли и страха и упал, держась за запястье. Тельмаринский солдат хотел было отступить, но толпа ему этого не позволила. Когда Конь снова встал на дыбы, возвышаясь над испуганным тельмаринцем, тот бросил на землю свой меч, споткнулся, упал на колени и загородился руками в полной уверенности, что его сейчас растопчут. Однако каким-то чудесным образом копыта Коня опустились в нескольких сантиметрах от тельмаринца.
- Всем сложить оружие!
Толпа была в ужасе, но все крепко держались за свои мечи, ножи и вилы. Видя их нерешительность, Жеребец снова заржал. Те, кто слышал этот звук, знают, что он способен остудить пыл даже самых отважных людей. Когда Конь в очередной раз прыгнул в толпу, тельмаринцы и нарнийцы, отбежавшие в сторону, чтобы не попасть под копыта, услышали вдруг раскаты грома, доносившиеся, казалось, отовсюду. Когда грохот стал сильнее, толпа поняла, что это не приближающаяся буря: их окружило море Лошадей, которые бежали, вставали на дыбы, и выглядели словно живые волны. Нарнийцы и тельмаринцы нервно жались друг к другу, они чувствовали себя так, словно их поймали в ловушку, из которой не было выхода. Жеребец снова встал на дыбы, Каспиан поднял руку над головой (это был заранее оговоренный сигнал, но толпа об этом не знала), и весь табун внезапно замер на месте. Воцарившаяся после этого тишина была оглушающей. Жеребец продолжал стоять на задних ногах, закатив глаза так, что видны были только белки, а король каким-то непостижимым образом удерживался на его неоседланной спине.
Все подданные Каспиана как один бросили оружие. Каспиан опустил руку, и копыта Жеребца ударились о землю, однако он все еще фыркал и раздувал ноздри. Вообще-то Каспиан не слишком хорошо продумал, что будет делать. Он лишь хотел попытаться выступить посредником между двумя народами и взять ситуацию под контроль. Но сейчас, когда на него смотрели сотни глаз, а в воздухе все еще ощущался запах дыма, Каспиан вдруг пришел в ярость.
- Кто ПОСМЕЛ? – проревел он, глядя на собравшихся людей. – После всего, через что мы прошли, кто ПОСМЕЛ пролить кровь моих подданных?
- Ваше величество, - сказал какой-то храбрец, хотя и шепотом, - от этих нарнийцев только неприятности…
- «Этих нарнийцев»? ВЫ ВСЕ НАРНИЙЦЫ!
Выкрик Каспиана заставил всех податься назад.
- Каждый присутствующий здесь – НАРНИЕЦ! А если кому-то это не нравится – уходите! Уходите и забирайте с собой свою глупость, потому что я не допущу раскола моей страны! - Жеребец крутанулся вокруг свой оси, когда Каспиан со свистом выхватил меч из ножен и направил его острие на толпу. – Вот что я вам скажу: вы все МОИ подданные - и люди, и гномы, и другие создания. И если кто-то из вас осмелится поднять руку или копыто на другого МОЕГО подданного, вы и дня не проживете в Нарнии. Кто бы ни поджег город – старые нарнийцы или тельмаринцы – они атаковали МОИХ людей. Они атаковали вас всех! И когда я найду их, они понесут наказание за каждую отнятую ими жизнь. А если кто-то хочет оспорить мое решение, пусть сделает это прямо сейчас!
Конечно, никто и не подумал сделать такую глупость.
- Нет больше двух народов, теперь есть только один. И эта вражда должна прекратиться. Я ВАШ КОРОЛЬ, НАРНИЦЫ, И ВЫ БУДЕТЕ МНЕ ПОВИНОВАТЬСЯ!
Тишина была оглушающей. Затем тельмаринский солдат встал на колени и гном неохотно последовал его примеру. Стоявшие за их спинами начали делать то же самое, пока перед Каспином не склонились сотни его подданных. Окружавшие их Кони также опустили головы. Довольный собой Нееха гордо всхрапнул, а затем повернулся и с осторожностью пошел обратно в замок, стараясь не наступить на чью-нибудь руку или лапу. Каспиан, сидевший на его спине с высоко поднятой головой, часто дышал от переизбытка адреналина. А затем монарх кое-что заметил: в высшей точке города, там, откуда прекрасно было видно то место, где находился сейчас Каспиан, стояли короли и королевы древности.
Каспиан встретился глазами с Питером, гадая, как тот воспримет то, что он сделал. И на глазах у всех Верховный Король склонил перед Питером голову в знак уважения, выглядя при этом весьма довольным. Каспиан поклонился в ответ и увидел, что Люси смотрит на него с сияющей улыбкой. Эдмунд просто был безумно рад, что кровопролития удалось избежать ценой одной единственной раны, и меньше всего беспокоился о политике. Выражения лица Сьюзен Каспиан понять не мог, но когда они проезжали мимо нее, Жеребец решил сделать кое-что по своей инициативе. Его нельзя было за это винить, так как ему нравилась Сьюзен, и он не знал, к чему это может привести. Но люди увидели, что, когда король Каспиан вежливо кивнул королеве Сьюзен, Нееха снова встал на дыбы, а затем опустился на землю в своеобразном поклоне. Шокированная, но довольная королева Сьюзен в свою очередь сделала глубокий книксен.
Конечно, толпа неправильно все поняла, но другого и нельзя было ожидать.
--------
- Ты глупец! Сейчас наши дела обстоят хуже, чем когда бы то ни было!
- Это ты глупец, раз так думаешь.
- Ты ведешь себя так, словно знал, что так и будет.
- М-м-м… я знал.
-------
Питер нашел Каспиана на крепостной стене. Он уважал просьбу Каспиана дать побыть ему в одиночестве, однако с наступлением вечера, когда солнце начало скрываться за горизонтом на западе, Верховный Король взобрался на высокие стены замка в поисках друга. Задумчивый Каспиан любовался закатом, опираясь локтями на стену. Казалось, он не заметил приближения Питера, но тот знал, что это не так. Каждый, кто спал когда-либо на поле боя или в лесу, полном врагов, готов в любой момент встретиться лицом к лицу со смертью и не позволяет застать себя врасплох.
- Я надеялся, что присоединишься к нам за ужином, - беспечно сказал Питер, остановившись недалеко от Каспиана и созерцая открывавшийся со стены вид.
Запах дыма здесь чувствовался не так сильно, как внизу, хотя Питер знал, что пройдут дни, прежде чем он окончательно выветрится.
- Я был не голоден, - тихо ответил Каспиан, и его голос не имел ничего общего с тем грозным голосом короля, которым он разговаривал сегодня днем. Сейчас он был не громким и властным, но спокойным и отстраненным.
- Люси беспокоилась, - и снова тон Питера казался беззаботным, но, тем не менее, Каспиан внимательно взглянул на друга.
Питер слегка ему улыбнулся.
- Обычно она так волнуется, когда немного напугана.
- Чего она боится? – спросил Каспиан. – Здесь мы в безопасности, ее охраняют.
- Возможно, бояться ее заставляет то же, из-за чего Эдмунд полдня провел в фехтовальном зале. То, из-за чего я весь день совещался с Гленстормом и Стальными Копытами, и что вынудило тебя искать уединения.
Каспиан слегка склонил голову, не совсем понимая, что хочет сказать Питер.
- Ты не единственный, кто боится навредить собственному народу, - честно сказал Питер. – Единственная разница лишь в том, что ты - единственный, кто думает, будто должен проходить через это в одиночку.
Глаза тельмаринца потемнели, и он опустил голову.
- Аслан сказал, что я готов, но в глубине души я знаю, что это не так. Я должен был отказаться от короны.
- К этому никогда нельзя быть готовым. В том-то вся и проблема, не так ли? – сказал Питер, при этом он казался старше своих лет. – Никогда не знаешь, что тебе приготовила жизнь, и поэтому невозможно быть надлежащим образом готовым абсолютно ко всему. Но ты должен верить в себя, и только тогда в тебя поверит и твой народ.
- Королева Сьюзен тоже говорила со мной о вере, - пробормотал Каспиан. – Она сказала, что я должен вернуть народу веру. Но я до сих пор не знаю, как это сделать.
Некоторое время Питер молчал, а затем неожиданно рассмеялся. Каспиан удивленно поднял бровь.
- Знаешь, в подобных ситуациях люди ведут себя как маленькие дети, - хмыкнул Питер. – Мы можем быть упрямцами или нытиками, но чего мы все действительно хотим, так это чтобы кто-нибудь думал за нас, чтобы нам подсказали ответы на все вопросы. Хотим следовать за кем-нибудь. Вот почему так трудно быть главным. Ты борешься с человеческой натурой.
- Тогда зачем все это? – покачал головой Каспиан. – Зачем страдать от сомнений и… страхов?
Питер посмотрел на друга блестящими голубыми глазами, взял его за руку и указал в сторону раскинувшейся вокруг замка земли:
- Чтобы им не пришлось этого делать, - ответил он просто.
Питер сильно сжал руку Каспиана и собрался было уйти, но в последний момент передумал и сказал:
- Послушай, Каспиан, неважно, что будет дальше – сегодня был королем.
Каспиан ничего не ответил, и Питер кивнул самому себе. Каспиан дождался, пока шаги Питера стихли, и продолжил смотреть на закат. Да, сегодня он был королем, но в конце этого может быть недостаточно.
-------
По просьбе Питера Люси переселилась в комнату Сьюзен. В любое другое время Сью устроила бы из-за этого шумный скандал, придя в ярость от намеков, на то, что для того, чтобы сохранить репутацию, ей необходимо присутствие в ее комнате еще одной женщины. Но Люси обрадовалась этому, поскольку огромный и порой мрачный замок так и не стал для нее домом. Так что для Сьюзен было самое время промолчать ради всеобщего спокойствия, у них у всех и без того хватало проблем: люди находились в бедственном положении, которое усугублялось тем, что начались дожди.
Заседание Совета было в самом разгаре, когда Сьюзен, не обращая на это ни малейшего внимания, вошла в Зал Совета. В конце-концов, нее было полное право там находиться, даже несмотря на то, что эти чопорные тельмаринские аристократы странно на нее смотрели каждый раз, когда она присутствовала на заседаниях.
- Каспиан, я должна с тобой поговорить.
Услышав голос Сьюзен, король замолк на середине предложения. Затем он встал и глубоко поклонился.
- Ваше величество, - вежливо сказал он.
Сьюзен тряхнула головой, до сих пор не понимая, почему он так настаивал на соблюдении формальностей.
- Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал.
Удивленный Каспиан кивнул.
- Что же?
- Нужно, чтобы ты позволил горожанам пожить в замке. Твоим людям негде жить, пока мы тут решаем, что делать, - решительно сказала Сьюзен.
Услышав ее просьбу, лорд Доннон пренебрежительно рассмеялся.
- У Ее величества слишком доброе сердце. Мы не можем наводнить замок бездомными.
Сьюзен метнула в него гневный взгляд, а затем снова повернулась к Каспиану, который неловко себя чувствовал.
- Твоим людям некуда идти. В одном доме живут по три-четыре семьи, и это ужасно. Некоторые горожане вообще живут на улице. Дождь идет уже три дня, и орлы говорят, что надвигается буря, так что еще больше похолодает. Мы не можем позволить им так жить, иначе они заболеют.
- Моя леди, - лениво ухмыльнулся лорд Бэрд, уделяя больше внимания своей тарелке с фруктами, нежели Сьюзен, - сейчас середина лета, и еще долго будет тепло.
- Я еще ни разу не слышала, чтобы орлы ошибались в таких вещах, - категорически завила Сьюзен.
- Орлы? Ха! Возможно вы, нарийцы, и привыкли к комфорту, но мы, тельмаринцы, крепкий народ, небольшой дождик нам не повредит.
- Да? А как насчет эпидемии чумы? Потому что именно она обычно начинается, когда больные люди живут в такой тесноте. Потерять половину населения – прекрасный способ выяснить, насколько вы действительно крепкий народ, лорд Бэрд.
Лорд Бэрд резко поднял голову со злостью, которая вскоре сменилась беспокойством.
- Если горожане заболевают, то это тем более плохая идея пригласить их в замок, Ваше величество! – заявил Бэрд. – Мы все тоже наверняка заболеем.
- Это не считая того, что наша безопасность будет под угрозой, если в замке станет жить так много новых обитателей: стража и так едва справляется с нашей охраной…, - пробормотал Доннон.
Чувствуя отвращение, Сьюзен отвернулась от него и умоляющими глазами посмотрела на Каспиана. Это было еще одна проблема в ряду многих других: если бы они были в Кэр-Паравале, никто, кроме Питера, не мог бы отказать Сьюзен. Но здесь слово было за Каспианом. Формально Питер мог оспорить его решение, но, с учетом того, как обстояли дела, Сьюзен понимала, что он вряд ли это сделает: Питеру стоило больших усилий помочь Каспиану завоевать авторитет, и если он сейчас он вмешается, то сведет на «нет» все, чего добился. Поэтому именно Каспиана она должна была убедить и быстро, поскольку в скором времени погода должна была испортиться.
Сьюзен видела, что сидящий Каспиан обдумывает ее слова. Не может быть, чтобы он боялся заболеть! Словно читая ее мысли, загорелый тельмаринский король посмотрел Сьюзен в глаза и сказал:
- Меня беспокоит не болезнь, и я понимаю, что необходимо что-то сделать, чтобы облегчить жизнь горожан. Однако я согласен с лордом Донном: мы рискуем безопасностью. Я опасаюсь еще одного покушения…
- Черт побери, Каспиан, - взмахом руки прервала его вышедшая из себя Сьюзен, - со мной все в порядке. Видишь? – она повернулась кругом и показала на свой бок. – Абсолютно в порядке. Но если для того, что спасти людей от дождя, мне надо получить еще одну арбалетную стрелу, - этого того стоит. Начнется эпидемия, причем весьма стремительно, если ты ничего не сделаешь.
- Мой король, вы же не думаете, что она права? – с издевкой спросил Каспиана лорд Скинтли. – Общеизвестно, что женщины, с их тонкой натурой, не могут править страной.
Сьюзен покраснела от гнева и открыла было рот, чтобы возразить, но Каспиан не дал ей этого сделать.
- На вашем месте, я бы следил за речью в присутствии Ее величества, лорд Скинтли, - низким и угрожающим тоном скал Каспиан. – Не пристало напоминать тельмаринскому лорду о хороших манерах.
Лорд Скинтли промолчал, но его глаза гневно сверкали. Высоко подняв голову, Сьюзен обратила все свое внимание на Каспиана. И тут, сама погода решила подтвердить правоту королевы: окна за их спинами задребезжали от громкого раската грома. Но Каспиан все еще колебался.
- Лорд Теннет, сколько еще людей может вместить замок? – спросил он генерала.
- Около двух сотен, мой господин, может больше. Но безопасность… - Каспиан поднял руку, прерывая генерала.
- Я соглашусь, но только при одном условии, Ваше величество, - мягко сказал он, словно зная, что Сьюзен это не понравится.
- Говори.
- Вы немедленно позволите мне удвоить вашу охрану и охрану королевы Люси.
Сьюзен поежилась. Она ненавидела и ту стражу, которая у нее уже была, и Каспиан это знал. Удвоить? Но Каспиан еще не закончил.
- Вы обе не выйдете из своих комнат, пока мы не убедимся, что нет риска эпидемии чумы. Это мои условия.
- Это нечестно с твоей стороны, Каспиан, - тихо сказала Сьюзен, ее слова был едва слышны из-за капель дождя, барабанящих по витражному стеклу, - ты знаешь, что ради горожан я соглашусь на все.
- А вы знаете, что я сделаю все, о чем вы меня попросите, моя королева, - так же тихо ответил Каспиан, будто забыв, где они находятся, - но не ценой вашей личной безопасности. Я не позволю, чтобы вам снова причинили вред.
- Но у нас есть бальзам Люси…
- Который лучше приберечь на крайний случай. Это мои условия, моя леди.
У Сьюзен не было выбора, и в конце концов она коротко кивнула, повернулась на каблуках и быстро вышла из комнаты. Каспиан не видел ее злых слез, а она – того, как он поежился, когда она ушла. И никто из них не увидел, многозначительных взглядов тельмаринских лордов, наблюдавших за ними.
* * *
- Эй, ты, мальчик! Иди сюда и помоги мне нагрузить эту телегу. Мальчик!
Услышав это, король Эдмунд Справедливый ухмыльнулся Трампкину, и Красный гном насмешливо фыркнул. Шлепая по лужам, к ним направлялся Тельмаринский солдат. Следует сказать, что это была не его вина, что он сразу же не узнал короля. Конечно, не было тельмаринца, который немедленно не узнал бы короля Каспиана, увидев его: когда тот был принцем, он все время был на виду. Но четыре нарнийских монарха были для простых тельмаринцев странными чужаками, которых мало кто видел настолько часто, чтобы узнать при первой встрече, если он не были пышно одеты, и их не сопровождала охрана. К тому же сейчас Эдмунд выглядел не слишком по-королевски. Он разделся до свободной белой рубашки и кожаных брюк и был очень грязным. Если и есть что-то хуже, чем разгребать жирный черный пепел, так это разгребать пепел, намокший под лившим всю неделю дождем. Но деваться было некуда, и в итоге создавалось впечатление, что юный король некоторое время работал в шахте. Вот почему тельмаринский солдат без колебаний подошел к нему и попытался схватить, даже когда Эдмунд повернулся к нему спиной. Но вместо рубашки мальчика в руках у тельмаринца не оказалось ничего, кроме воздуха, а путь ему преградила обугленная деревяшка.
- Руки прочь от его величества, - прорычал Трампкин, ткнув в солдата палкой.
Эдмунд нахально ухмыльнулся тельмаринцу, который, поняв свою ошибку, немедленно упал в страхе на колени. Если бы он так оплошал с королем Миразом, он был бы уже мертв.
- Знаю, знаю, я не слишком тяну на короля, - усмехнулся Эдмунд. – Вставай, я не кусаюсь.
Потрясенный солдат встал, но голову не поднял.
- Я прошу прощения, Ваше величество…, - начал было извиняться тельмаринец, но Эдмунд прервал его, похлопав по плечу.
- Не стоит, приятель. Ну, так где так повозка, которая так отчаянно нуждается в том, чтобы ее загрузили?
- Я… я… Вашему величеству не надо этого делать… - казалось, мужчина был оскорблен предложением Эдмунда.
- Так тебе нужна помощь или нет? – спросил Эдмунд, и солдат в конце концов кивнул. – Тогда давай сделаем это. Я, знаешь ли, не молодею. Ну, по крайней мере, сегодня. Год назад я действительно помолодел, но с тех пор я опять немного повзрослел. Жизнь – сложная штука, верно?
- Думаю, Его величество чересчур любит звук собственного голоса, - фыркнул Трампкин, следуя за тальмаринцем и Эдмундом к повозке.
К этому времени все уцелевшие после пожара вещи уже были извлечены из-под завалов, и оставалось только вывезти из города мусор.
- Ну, лучше слушать меня, чем тебя, Трампкин. Поскольку я, - тут Эдмунд сделал паузу, потому что они с гномом взяли обломки шкафа и погрузили его в повозку, - пытаюсь быть оптимистом.
- Я стану оптимистом, когда вся эта слякоть подсохнет, - пробормотал Трампкин, поднимая ногу и рассматривая налипшую на ботинок черную грязь. – Сдается мне, нам должно помогать больше тельмаринцев. В конце концов, это их город.
Эдмунд рассмеялся, испугав солдата, который в одиночку пытался нагрузить в повозку как можно больше, чтобы показать королю, что он не отлынивает от работы.
- Сью весь город пригласила в замок, там у них есть бесплатная еда и крыша над головой. Вот они и не рискуют выходить оттуда, опасаясь, что их не пустят обратно.
- От этого одни только неприятности, - проворчал Трампкин, - я уже неделю не видел Люси.
Гном не имел ничего против того, чтобы лишившиеся крова люди жили в замке. Он также был согласен с мерами, предпринятыми для обеспечения безопасности королев. Но ему не нравилось, что его не пускали к его обожаемой королеве Люси, потому что он регулярно бывал в городе, а угроза чумы еще не миновала. Но Эдмунд знал, что лучше не дразнить Трампкина из-за его любви к королеве: тот страшно разозлится.
- Я тоже был бы рад их повидать, - согласился Эдмунд. – Эй, давай я тебе помогу, а то ты надорвешься. Приятель, тебе не надо мне ничего доказывать.
Эдмунд помог солдату погрузить тяжелую связку перекладин и прислонился к повозке, вытирая со лба пот. Снова начал моросить дождь, оставляя на грязном лице Эдмунда светлые полоски.
- Проклятая погода, - озвучил Трампкин мысли Эдмунда. – Не могу винить горожан за то, что они и носа не высовывают из замка. Хотя я до сих пор не понимаю, зачем Каспиан приютил в замке так много горожан, большинство из них вполне могли бы остаться в городе.
- Потому что его об этом попросила Сью, - хмыкнул король. – Она похлопала ресницами, надула губки, и Каспиан сдался. Печально, когда мужчина так слаб перед женскими чарами. Я думал, Каспиан умнее.
- Говорить легко, Ваше величество, - ухмыльнулся Трампкин, - посмотрим, как Вы сами будете себя вести через пару лет.
- Холостяком был, холостяком и останусь, - гордо заявил король Эдмунд и торжественно поклонился. – Я так же тверд в своих убеждениях, как и тысячу триста лет тому назад.
- И так же болтлив, - засмеялся гном, увернулся от добродушного тычка Эдмунда, и они вернулись к работе.
Во время этой перепалки тельмаринский солдат молчал, впитывая каждое их слово: они никогда не видел, чтобы король и простолюдин работали плечом к плечу и дружески шутили друг с другом. Это дало ему богатую пищу для размышлений.
* * *
В дверь Сьюзен тихо постучали, и вначале королева не хотела открывать, однако когда стук повторился, Сьюзен встала с дивана и босыми ногами дошла до двери. Гостя она приветствовала менее чем тепло.
- Каспиан, - холодно сказала она, повернулась к нему спиной, направилась обратно к дивану и довольно неизящно на него плюхнулась.
В комнату Каспиан не вошел, оставшись стоять на пороге. И выглядел он при этом очень привлекательно: одной рукой он оперся на притолоку, а его ноги были напружинены так, словно он готовился к бою. Сьюзен была уверена, что, если у Каспиана был при себе меч, то вторая рука короля лежала бы на эфесе.
- Заходи, - коротко сказала Сьюзен, - я не кусаюсь, хотя не могу гарантировать того же в отношении Люси: она еще больше раздражена, чем я.
Вообще-то, это была неправда, но Сьюзен понравилось, как это прозвучало, потому что на лице Каспиана появилось раскаяние, а именно этого королева и добивалась. Каспиан сделал шаг вперед, но руку с притолоки не убрал.
- Я просто пришел сказать, что врачи объявили, что все горожане здоровы, - тихо сказал Каспиан, выглядя смущенным и несчастным. – Теперь Ваши величества могут выходить из своих апартаментов, если хотят.
- Ну, спасибо, - саркастично ответила Сьюзен.
Каспиан открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал, молча поклонился и вышел из комнаты, аккуратно закрыв за собой дверь.
- Кто это был? – спросила Люси, вышедшая из спальни, которую она делила со Сьюзен.
- А как ты думаешь?
- А-а-а. Ты поэтому была так груба?
- Ничего подобного, я не грубила. А даже если и так, он этого заслужил.
При этих словах на лице Люси появилось то самое выражение лица, которое предшествовало долгой и вполне справедливой нотации.
- Он сделал то, о чем ты его просила, так? Ты хотя бы представляешь, каким кошмаром это обернулась для остальных обитателей замка? – требовательно спросила Люси, уперев руки в бока. – Ты хотела, чтобы все эти люди нашли убежище от дождя в замке, и вот они здесь. Повара не успевают им готовить, а кладовые стремительно пустеют. Каспиан вынужден быть нанять еще слуг, чтобы они помогли с уборкой, готовкой и пополнением запасов, и их работа оплачивается из его кармана, однако он ни разу не пожаловался, а все потому, что его об этом попросила ты! И меньшее, что ты можешь сделать – это перестать быть такой идиоткой.
- Люси!
- Но это так! Ты была к нему ужасно несправедлива. А я-то думала, что он тебе нравится, Сью.
- Это еще почему?
- Ну, может, потому что ты его поцеловала, - Люси улыбнулась так самодовольно, словно знала что-то, никому неизвестное. – И потому что ты снова позволила ему себя поцеловать.
- Люси!
Младшая королева рассмеялась, увидев, как Сьюзен покраснела.
- Видишь? Я знала, что он тебе нравится. Так почему бы тебе не быть с ним полюбезнее?
- Почему бы тебе не прекратить лезть в чужие дела? – Сьюзен хотела было шлепнуть сестру, но та увернулась.
- Потому что если ты выйдешь за него замуж, у меня будет хоть один нормальный брат. Питер и Эдмунд и вполовину не такие милые, как Каспиан.
- Тогда, может, за него выйдешь замуж ты, когда вырастешь?
- Я не могу.
- Почему?
- Потому что он нравится моей сестре.
Люси, взвизгнув, попыталась убежать от бросившейся к ней Сьюзен, и расхохоталась, когда та догнала ее, повалила на пол и стала щекотать. Стражи знали, что лучше не вмешиваться и не выяснять, что происходит: такого рода вещи постоянно случались с младшей королевой. Но стражи обменялись многозначительными взглядами: все-таки странно было иметь королеву – ребенка.
* * *
Деревья проснулись, но они спали так долго, что были еще совсем сонными, и поэтому их следовало простить за то, что они не обратили внимания на то, что в ночи проскользнуло под их сенью и направилось к замку.